– Знамо какая. – Домовой понизил голос до шёпота, – несчастная!
Тайка припомнила, что накануне Пушок вроде бы летал куда-то с дикими коловершами.
– У вас что, вечеринка не задалась?
Она протянула руку, чтобы погладить коловершу, но тот надулся и зашипел, пришлось просто поправить одеяло.
– Много они понимают! – буркнул Пушок. – Невежды узколобые. Эх, зря я им про День святого Валентина рассказал…
– Что, на смех подняли?
Тайка сама никогда не разговаривала с дикими коловершами, но подозревала, что те вряд ли смогут оценить праздник, о котором прежде слыхом не слыхивали.
– Наоборот… – Пушок высунул из-под одеяла свой розовый нос. – Ночка сказала, что это очень романтично. Поэтому по весне она будет вить гнездо с тем, кто подарит ей самое вкусное лакомство.
– Ночка? Кто это?
– Зазноба нашего охламона. – Никифор, кряхтя, забрался на печку. – Чёрненькая вся, только усы, носочки и грудка белые.
– Краси-и-ивая! – простонал несчастный коловерша.
– И она выбрала не тебя, так? – Тайке стало очень обидно за Пушка, но чем тут помочь, она, право, не знала. – Не грусти, Пушочек. Хочешь, я котлеток приготовлю специально для тебя? Или давай на выходных в кино съездим в райцентр? Я тебе попкорн куплю. Ты какой больше любишь, солёный или сладкий?
– Уже, наверное, никакой.
Тайка вздохнула: похоже, дело было куда серьёзнее, чем она думала.
– Кстати, а что ты подарил Ночке?
– Только не смейся. Шоколадку «Сникерс».
Коловерша облизнулся.
– Хм… Так, может, она не ест сладкое? Надо было сначала разузнать, что она любит.
– Да всё она ест! – Пушок от отчаяния запустил когти в одеяло. – Вот только мой подарок даже не открыла. А знаешь почему? – Он дождался, пока Тайка покачает головой, и загробным голосом провыл: – Испугалась обёртки!
– Что?!
– Что слышала. Обёртка, говорю, яркая и шуршит. Эта дурёха как увидела – сразу давай шарахаться и орать. Я и не подозревал, что Ночка такая трусиха…
– М-да, неловко вышло, – Тайка, подозрительно прищурившись, глянула на него. – Слушай, а «Сникерс» этот ты откуда взял?
– Из магазина!
Коловерша заволновался, ещё больше укрепив её подозрения.
– Украл, значит?
Пушок попытался юркнуть под одеяло, но не тут-то было: Никифор сцапал его за шкирку и вытащил на свет.
– Что будем делать с этим ворюгой, Таюшка-хозяюшка?
– Завтра же отнесёшь деньги в магазин, понял? Это тебе не яблоки с деревьев тырить, рецидивист пернатый!
– Да и сам собирался. Нечего тут «рецидивистами» обзываться!
Никифор поставил его на лапы, коловерша пригладил языком шерсть на загривке и сердито добавил:
– Руки-то зачем было распускать?! Теперь я нуждаюсь в моральной компенсации: давайте сюда вашу картошку!
Едва они сели за стол, в стекло вдруг настойчиво постучали, и Тайка увидела за окном ещё одного коловершу.
Тот был немного крупнее Пушка, с мехом ровного