Вскоре случилось какое-то нелепое и весьма неряшливо подготовленное нападение на банковскую машину, в результате чего погибли инкассатор и полицейский, и хотя князь Василий никогда не унижался до мокрых дел, посадили его надолго – так надолго, что, выйдя вновь на свободу, старик смог познакомиться со своими взрослыми внучатами.
Как-то раз, находясь под воздействием излюбленной лизергиновой кислоты, Жорж и Люси целую ночь напролет развлекались в ванне, погрузив свои голые и сплетенные тела в сверкающую воду, и результатом этих русалочьих игр стала беременность. Вскоре выяснилось, что в ту самую ночь в доме неподалеку, тоже в ванне умер Джим Моррисон.
Люси и Жорж любили Моррисона как бога, совпадение сочли мистическим, и когда у них родилась двойня – девочка и мальчик, – они назвали их Джим и Ванна. Дети родились на удивление крупные, здоровые и благообразные, и в дальнейшем, подрастая, Джим и Ванна постоянно сохраняли эти качества – высокий рост и красоту. Все у них было длинное и светлое: руки, ноги, лица, волосы, пальцы, языки, даже уши.
Едва успев испытать радости и тревоги полового созревания, они влюбились друг в друга, и с тех пор слово «инцест» вызывало у этих непомерно раскованных двойняшек счастливый смех. Через некоторое время Ванна родила мальчика, заявив всем, что отцом его стал один прохвост, чье имя она не считает нужным помнить. Что же касается ее брата Джима, то он через некоторое время усыновил своего племянника, который на самом деле приходился ему биологическим сыном.
Мальчонку крестили в парижской русской церкви, и записан он был Федором, но родители (а вслед за ними и все остальные) звали его Тедди, а все потому, что Джим обожал Сэлинджера и желал назвать своего сына в честь таинственного всезнайки, описанного этим автором в одном из его рассказов. Этим именем Джимми неожиданно попал в точку, да еще в такую сияющую точку, что всем оставалось только изумляться подобному предвосхищению. Дело в том, что Тедди Совецкий оказался со временем поразительно похож на мальчика Тедди из рассказа Сэлинджера, и вскоре в нем обнаружились те же самые загадочные свойства, которыми обладал этот вымышленный затворником ребенок.
Внешне Тедди Совецкий был бледен, худ, хрупок и вообще вид имел болезненный, хотя на самом деле никогда ничем не болел. Глядя на его замкнутое, словно бумажное лицо с острым носиком и синими тенями под глазами, с его узкими и бескровными губами, которые не любили улыбок, можно было подумать, что этот малыш способен не на шутку простудиться от легкого сквозняка или слегка промокших ботинок, на самом же деле Тедди мог выйти