Японцы получили Дальний даром – и сами не могли поверить свалившемуся на них счастью. Склады были забиты сырьем и товарами, перечень содержимого скрупулезно составлен самураями. Александр Викторович имел удовольствие с ним ознакомиться. Более того, кое-что за сорок лет прекрасно сохранилось, и он это видел тогда в сорок пятом собственными глазами – японцы оказались рачительными хозяевами.
Еще в руки самураев попал огромный вагонный парк – десятки эшелонов бесперебойно обеспечивали поставку боеприпасов и пополнения войскам маршала Ойямы. Терриконы угля в порту впечатляли, его надолго хватило как кораблям блокирующей эскадры, так и паровозам. И главное, в гавани выгрузили осадные одиннадцатидюймовые мортиры, что сломили сопротивление осажденной русской крепости.
Было ли это предательством, как гениально описал в своем романе талантливый писатель? За банальную ли взятку в десять тысяч фунтов Фок и Сахаров отдали город целым? Ответ на этот вопрос Александр Викторович нашел для себя два часа тому назад, когда разглядывал роскошный дворец градоначальника. Владелец столь впечатляющего особняка остался бы в городе и получил от японцев пресловутые тридцать сребреников. Но Владимир Васильевич бежал, бросив все, и умер в Порт-Артуре от брюшного тифа. И не его вина, что город сдан и все огромные ресурсы перешли к японцам. Да и разрушить просто не успели – слишком стремительным оказался драп дивизии Фока.
Нет, в приказе это было названо образцовым отходом на заранее подготовленные позиции, вот только на всех русских сдача ворот на Порт-Артур произвела самое тягостное впечатление. Ведь все знали, что полк Третьякова яростно сражался, нанес японцам втрое большие потери, но помощи так и не получил. А потому вполне резонно и посчитали предшествовавшие сдаче события предательством!
Глава 8
– Гранаты и мины – оружие крайне полезное, Владимир Васильевич, причем в Дальнем есть абсолютно все для начала их производства. У вас ведь лежит на складах привезенная из Германии новейшая взрывчатка, тринитротолуол называется, или тротил. Где-то около семидесяти пудов. И нашего пироксилина столько же. Зачем вам она?
На губах Фока появилась такая дьявольская улыбка, что Сахаров от неожиданности вздрогнул. Всмотрелся в генерала – и обомлел. Ему почудилось, что сейчас напротив него сидит совсем иной человек, с тяжелым взглядом, жесткий, даже жестокий. Такие в друзьях во благо, но во врагах лучше не иметь – чересчур опасно. Тряхнул головой, не в силах поверить в увиденное. Но нет, вроде снова перед ним сидит Фок со своей ехидной улыбкой.
А генерал продолжил говорить, но с совершенно иной интонацией.
– Строительство