Мэри осмотрелась и молча кивнула. Откуда-то доносился приглушенный смех, и слышались чьи-то шаги, тихим эхом разносившиеся по пустынному коридору. Мэри судорожно сглотнула. Она прежде никогда не бывала в «Шатрах Эдема», но знала от матери, что сюда часто наведывались богатейшие мужчины Лондона. И многие из них наверняка были знакомы с ее отцом.
Ошеломленная этой мыслью, Мэри последовала за хозяйкой, и вскоре они добрались до высокой двери в конце коридора. Дубовые створки украшал искусно выполненный рельеф – на лоне природы обнаженные мужчина и женщина сплелись как две виноградные лозы.
Ивонн распахнула двери и прошлась по просторной комнате, зажигая расставленные повсюду канделябры.
Мэри осторожно переступила порог, с трудом затворила за собой массивные дверные створки и остановилась, подавленная великолепным убранством синего с золотом будуара.
– Садись ближе к огню, – сказала Ивонн, указывая на расшитые золотом кресла перед большим узорчатым камином из светлого камня.
Разумеется, тут тоже висели зеркала. Дабы вновь не столкнуться со своим отражением, Мэри опустила глаза, торопливо пересекла комнату и опустилась в мягкое кресло. В последний раз она грелась у камина три года назад. Тогда это казалось ей чем-то вполне обыденным, теперь же воспринималось как немыслимая роскошь.
Несколько минут Мэри сидела, впитывая драгоценное тепло. Уловив тихий скрип дверных петель, затаила дыхание и вжалась в кресло. В будуаре появился Чарлз с большим подносом, а следом за ним вошли три слуги, тащившие ванну и ведра с водой.
Осмотревшись, Чарлз опустил поднос на мраморный стол с золотой окантовкой и подождал, когда остальные управятся со своей работой. После чего все четверо выстроились в ряд, поклонились и покинули комнату, плотно закрыв за собой двери.
Наполнив красным вином два бокала, Ивонн протянула один из них Мэри и расположилась в кресле напротив – села столь ловко и грациозно, словно под юбками у нее не было жестких обручей кринолина.
Мэри приготовилась к неизбежному. Она знала, что будет дальше. Будут вопросы. Пытка вопросами.
– Пей же, – сказала Ивонн.
Девушка послушно поднесла бокал к губам и с наслаждением сделала несколько глотков благородного напитка, немного терпкого на вкус.
– Три года назад герцог Даннкли объявил о кончине своей единственной дочери, – сказала Ивонн. – Ты восстала из гроба, чтобы извести нас, грешных?
Мэри поперхнулась, выпустила фонтан винных брызг и закашлялась.
– Нет, дорогая, так не годится. Тебе надо выпить все до последней капли.
Поборов приступ кашля, Мэри вытерла губы, и на руке у нее появились красные разводы. Красные, как кровь. Как кровавые ручейки на каменном полу…
Только на сей раз это было вино. Всего лишь вино. Просто вино. И никакой крови.
– Похоже, ты шокирована известием