Преодоление иллюзий. Александр Сергеевич Акулов

метафизики, как и должно, оказывается метасознательное, метафеномены, то есть дочувственное, а вовсе не "сверхчувственное". Действительной подложкой субъективного сознания не могут быть ни мозг, ни молекулы, ни атомы – мы должны двигаться внутрь рассматриваемого, а не парить над ним, синтезируя фантомы искусственно умноженных ощущений. Психофизиологического или психофизического вопроса для философии не должно существовать. Она идёт не вверх, а вниз, не перед субъективным сознанием, а за него. Что касается науки, то для неё психофизическое является не вопросом, а парадоксом. С точки зрения естественных наук, мы сталкиваемся с абсурдом: за небом, за потолком, которые мы видим, должна располагаться гигантская кора человеческого мозга. Этот сюрреалистический пример делает наглядным порочный логический круг, создаваемый совокупностью естественных наук. Порожденное феноменальным идеальное наука замаскированно пытается выдвинуть в качестве причины феноменального! Не следует забывать: наука условна. Она описывает и предсказывает то, что в нормальном случае смогла бы описать, но в строгом смысле ничего не объясняет – феномены в ней, в лучшем случае, сводятся к феноменам или к их суррогатам. Задача философии – поиск ключей к тому миру, где нет философских категорий, чисел и физических полей, то есть к миру, а не искусственным надстройкам над ним.

      Б. ИДЕАЛЬНО ЛИ СОЗНАНИЕ? СУЩЕСТВУЮТ ЛИ "ИДЕАЛЬНОЕ" И "МАТЕРИАЛЬНОЕ" В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ?

      Названные вопросы слишком связаны, отвечать на них следует одновременно.

      Единственный мир, который дан субъекту, – мир феноменов. Мир феноменов есть здесь-теперь-так реальность. Эта реальность вполне может быть и иллюзорной, но тем не менее она предстоит, и в этом предстоянии – ее фактуальность. Всё, что находится за пределами субъективной реальности, является либо объективной реальностью, либо фикцией, выдумкой, несуществованием.

      Сознание, имеющее отношение к самым разным субъективным средам, гносеологически однотипно. Разница заключается в способах развертки, в формах осознаваемости. Так, реальная мысль, в отличие от идеи[2], есть своеобразное тонкое ощущение, связность протяженных ощущений смысла, с одной стороны, а с другой – гомолог конечности, мышцы, тонкозримый переключатель представлений. Чтобы видеть неидеальность мышления, не нужно быть духовидцем.

      Поверхностность, пластичность феноменов, наличие сновидений, галлюцинаций, различных пограничных явлений, их аутопространственность (протяженность внутри себя, а не в каком-то "внешнем пространстве") говорят о нематериальности как отдельных феноменов, так и сознания в целом. В определенных отношениях весьма соблазнительно прикладывать к феноменам апробированную "гидродинамическую модель", то есть говорить о возможном полевом характере феноменов, однако термины "материальное" и "физическое" в достаточной степени атрибутированы и дискредитированы в мировоззренческом плане.