Однако в качестве аргумента в пользу добровольного объединения тут уместно упомянуть некоторые достоверные летописные сведенья.
Известно, что одним из веских аргументов в пользу добровольного принятия балтского правителя-язычника в славянском городе может служить крещение монарха. Дело в том, что историкам известна ситуация, в которой крещение было связанно с мирным принятием литовского князя, и она отлично задокументирована в достоверных источниках. Речь, разумеется, о крещении убийцы Миндовга, псковского князя Довмонта, который принял христианскую веру и прекрасно служил взявшим его к себе псковичам, оставив о себе хорошую память. Хорошую настолько, что бывший язычник даже был канонизирован и стал святым русской православной церкви.
Не удивительно поэтому, что православное крещение Миндовга, рисуя аналогию со случаем Довмонта, позволяло бы подкрепить версию о мирном появлении балтского князя в Новогрудке.
И летописное свидетельство о крещении Миндовга действительно есть.
Густынская летопись сообщает, что в 6754, то есть, по современному счёту, 1246 году:
«Великий князь литовский Миндовг принял веру христианскую от востока, со многими своими боярами».
Итак, балтский нобиль принял восточное христианство (православие) да ещё и со многими боярами, что явственно свидетельствует в пользу политической мотивации такого шага.
Казалось бы, вот отличное свидетельство в пользу добровольного принятия своего по вере князя в Новогородской земле. Проблема здесь в источнике этих сведений. Густынская летопись является поздним документом. К тому же, информация о православном крещении Миндовга не подтверждается надёжными источниками. Всё это приводит к тому, что большинство исследователей, не без оснований, отрицает теперь крещение 1246 года.
Но автор уже спешит достать из рукава джокер и слегка расстроить сторонников теории захвата Новогрудка. Для этого нужно обратиться к достоверной Галицко-Волынской летописи. В ней можно прочесть следующие строки:
«Войшелк начал княжить в Новогородке, и находясь в язычестве начал проливать много крови. Убивал он каждый день трёх-четырёх человек. А если в какой-то день никого не убьёт, очень печалился. Если же убьёт кого, тогда веселится. Потом вошёл страх Божий в его сердце, и он думал, желая принять святое крещение. И крестился тут же в Новогородке, и стал христианином».
Томас Баранаускас, в своей работе «Новогрудок в XIII веке: история и миф», пишет, что приведённый выше текст ГВЛ «отражает насильственное вокняжение Вайшалгаса в Новогрудке, за которым следовали жёсткие репрессии».
Автор уже заочно оппонировал литовскому специалисту, указывая на то, что о происхождении якобы репрессируемых ничего