Флаури отвернулся, уставившись грозным взглядом в морскую даль. Милана тронула лошадь и направилась к покосившимся одноэтажным строениям, служившим местному люду складами. Возле одного из них командовал высокий сутулый человек в тёмно-синем плаще, наглухо запаханном на груди, и чёрной шляпе с узкими полями; на поясе висела изогнутая сабля. Он распоряжался низким хрипловатым голосом, частенько прикрикивая на нерасторопных матросов.
– Здравствуйте! – обратилась к нему Милана.
Человек, не оборачиваясь, пробасил:
– Некогда! Занят!
– У меня есть к вам дело, – не реагируя на безразличие и не меняя спокойного тона, произнесла девушка.
– Детали? – ответом был вопрос.
– Мне нужно сопровождение до Орхомена, – голос Миланы ничуть не дрогнул.
Человек повернулся к ней, в глазах сверкнула не то искорка предвкушения наживы, не то разгорающееся пламя ожидания новых приключений. Теперь эльфийка могла разглядеть его лицо. Огрубевшая смуглая кожа, выдубленная морскими ветрами, массивный лоб, крючковатый нос, очень низкие ершистые брови и глубоко посаженные леденящие глаза, зачерствелые расплывшиеся губы – всё выдавало в нём совсем не дружелюбного человека, большая часть жизни которого проведена в плаваниях.
– Плата? – прежним хриплым голосом осведомился моряк.
«Да уж. Немногословен», – подумала Милана.
Она отстегнула от широкого поясного ремня кожаный мешочек и протянула его мужчине.
– Это за двоих.
Тот, взглянув на содержимое, сначала вскинул брови, потом задумчиво их свёл, как бы определяя соразмерность предстоящего пути и уплачиваемой за него суммы.
– Ещё бы… – прохрипел он, и его рука потянулась к Милане, скользнула по талии и начала подтягивать девушку к себе. Однако внезапно он почувствовал нечто острое, упирающееся ему чуть ниже живота.
– Даже не думай, – спокойно сказала Милана. – Здесь хватит и на обратный путь, так что не ерепенься. Берёшься или нет?
– Вечером. Будь в таверне! – гаркнул командир и попытался припрятать драгоценности в карман.
Милана выхватила кожаный мешочек из огромных ручищ пирата и, развернувшись, зашагала к Флаури. Спустя секунду раздалось очередное ругательство – их новый знакомый вернулся к привычным делам.
Когда солнце медленно, словно кусок масла, таявший на раскалённой сковороде, сползло за западные холмы, двое вошли в таверну. Таких отвратительных сборищ сын Варнора ещё не встречал. Около сотни пьяных неотёсанных мужиков бурно обсуждали прошедшие события, сидя за широкими столами в центре зала, распивая любимые напитки и рыгая направо и налево. Довольно-таки просторное помещение таверны оказалось заполнено до отказа. Люди облепили всё свободное пространство, пристроившись, кто где горазд.
Вдоль правой стены тянулась стойка хозяина таверны, где несколько стройных, но отнюдь не одарённых красотой,