– Хотеть не вредно, – слабо усмехнулся Кирилл – кандидат в мастера спорта по дзюдо.
– Разумеется, – кивнул Орлов, – Однако, тут другой расклад. Она красавица, светская, рафинированная… переводчик по образованию, папа был доктором наук… Для Зарецкого она своего рода "визитная карточка". И битьтакойженщине морду? Вообще давать пищу для сплетен? Позволить, чтобы болтали, что она самому президенту "Мега-банка"рога наставила со студентом?
Исключено, абсолютно. К тому же, – сощурился Орлов, – Не забывай – у нее имеется своего родаджокер.Надежный джокер…
– Ручьёв? – пробормотал Кирилл.
– Именно, – кивнул Дмитрий, – Говорят, у Зарецкого с Ручьёвым – своего родапакт о ненападении. Зарецкий закрывает глаза на "дружбу"супруги с владельцем "Феникса", владелец "Феникса"периодически оказывает президенту "Мега-банка"услуги… разного рода. И по части безопасности, и по части сбора нужнойинформации… короче, конфиденциального характера.
– Гадюшник, – буркнул Кирилл, краснея.
– Брось, – отмахнулся более опытный и циничный Орлов, – Везде так. Только возможности не у всех. И масштабы разные.
– Не стерва она, – тоскливо сказал Кирилл, – Ей, думаю, тоже сейчас несладко…
– Ей! – фыркнул Орлов, – Ты о себе думай, а уж она-то о себе позаботится, будь уверен. И вообще, отнесись к ее словам с максимальной серьезностью – дама наверняка знает, что говорит. Некуда ехать? В Астрахань махни, у меня там дядька по отцовской линии, отличный мужик… Я ему звякну, обрисую ситуацию, примут тебя как родственника… Нет денег на дорогу – я выручу.
Кирилл опять почувствовал жар в щеках.
– Да нет, дело не в этом. А сессия? Я не для того поступал, чтобы бросать через год. И потом мать… Ей как я все объясню? Нет, – по примеру Орлова взъерошил пятерней свои густые волосы, только куда более темные и подстриженные короче, – Вот сдам сессию, а там видно будет.
А пока стану избегать темных подворотен, – сверкнул короткой белозубой улыбкой.
Орлов молча пожал плечами. Взгляд его выразительных глаз ясно говорил, что порой упрямство и глупость – синонимы.
* * *
– Здравствуй, "Ржевский", – скромно сказал вошедший в кабинет руководителя "Феникса"худой, лысеющий мужчина в очках, чья заурядная внешность отнюдь не соответствовала его незаурядной натуре.
– Петр Николаич! – воскликнул Ручьёв, вставая из-за стола и направляясь навстречу посетителю (при этом на его лице вспыхнула вполне искренняя, широкая улыбка), – Каким судьбами?
– Да так… проездом, – Григорьев тонко улыбнулся, – Проезжал мимо твоей конторы и думаю – а дай, мол, заеду…
– Всегда счастлив видеть, – Ручьёв крепко пожал протянутую руку и жестом гостеприимного хозяина указал Григорьеву