– Уже совсем поздно, я поеду. Спасибо огромное.
– Как видите – не за что, я ж ничего толком так и не узнал. Вы, Тонечка, теперь не пропадайте, раз уж нашлись.
Тоня улыбнулась, потом вышла с освещенной веранды в черный ночной сад и направилась к калитке. Оба Воронцова поднялись, чтобы ее проводить. Заворчал двигатель, вспыхнули в темноте фары, и через минуту старенькая «Калина» покатила обратно. Когда машина скрылась за поворотом, старый ювелир повернулся к племяннику.
– Знаешь что, Алексей… – начал он.
Младший Воронцов насторожился: дядя крайне редко называл его полным именем.
– Что? Ты что-то ей не рассказал? Что-то еще знаешь про те документы?
– Нет. Все рассказал. Я не про рукописи.
– А про что?
Григорий Николаевич повернулся к нему.
– Какой же ты будешь дурак, если сейчас за нее не поборешься!