Хуанито, бармен румынского происхождения, подал Элене утренний багет с помидорами и по ее лицу сразу догадался, что ночь она провела без сна.
– Внедорожник на парковке, инспектор?
– Если бы, Хуанито! Ночью у меня была работа. И очень неприятная. Я бы предпочла спуститься на парковку Диди, можешь не сомневаться.
– Если бы вы мне позвонили как-нибудь вечерком, я бы взял напрокат самый большой внедорожник, чтобы отвезти вас домой.
– Очень любезно с твоей стороны, – рассмеялась Элена.
– Я это делаю для вас, а не для себя, – заверил ее хитрец. – Я каждый день бросаю в копилку половину чаевых, чтобы не оказаться без денег, когда вы решитесь.
– Договорились, когда-нибудь я тебе позвоню. Только придется потерпеть; я не уверена, что соберусь в этом году, да и в следующем тоже. Вчера играл «Мадрид»?
– На них даже злиться бесполезно, инспектор. Играют из рук вон плохо, как всегда, но выигрывают. Пожалуй, я эмигрирую в другую страну, чтобы больше их не видеть.
– Не уезжай, я без тебя пропаду. К тому же тебе все равно придется их видеть, без них не обойдешься. Давай, налей мне рюмочку граппы.
– Промочить горло, как говорят работяги? Не манкируйте моим предложением, инспектор!
– «Промочить горло», «манкировать»… – улыбнулась Элена. – Кто тебя учил испанскому? Пако Мартинес Сория?[4]
Бывали дни, когда Элена Бланко уже с утра знала, что единственным приятным моментом за все двадцать четыре часа будет время, проведенное с Хуанито. Свои чаевые он отрабатывал сполна.
Как только она приехала в здание ОКА на Баркильо, ей сообщили: инспектора ожидают родители несовершеннолетнего Даниэля из Риваса.
– А сам он где?
– На ночь был отправлен в центр для несовершеннолетних, но его уже везут сюда.
Несколько секунд Элена разглядывала посетителей через стекло. Оба одинаково растеряны и подавлены, что естественно, но лицо у Соледад было скорее встревоженным, а у Альберто – раздраженным. Обычные люди, совсем не похожи на родителей чудовища. Ей это было очень понятно.
– Меня зовут Элена Бланко, я инспектор полиции и руководитель ОКА. Добрый день.
– Где мой сын? – тут же вскочила Соледад. Мать всегда защищает свое дитя, в чем бы его ни обвиняли.
– Его сейчас везут сюда. Насколько мне известно, с ним все хорошо, – попыталась успокоить их Элена; в глубине души она испытывала к ним жалость.
– Как с ним может быть все хорошо, если он провел ночь непонятно где? – сразу осмелела сеньора Роблес.
– В любом случае ему лучше, чем жертве того спектакля, который он смотрел. Прежде чем умереть, девушка прошла через ад, – резко осадила ее инспектор. –