У подножия монумента стояла уже знакомая стража из рыцарей в полтора человеческих роста. А кроме них – многочисленных стоящих на коленях и кланяющихся людей в черных балахонах до пят и с капюшонами, так что ни лиц, ни фигур было не разобрать. Но даже от одного взгляда на такое преклонение становилось не по себе.
– Обелиск Хозяина, – тихо проговорил Данила, заметив мой заинтересованный взгляд. – Говорят, что даже если мы все проиграем, император и его семейство останутся неприкосновенны.
– Больше болтунов слушай, – хмыкнул идущий рядом с Ольгой князь Борзой.
– Ну да, они и про нас рассказывают, разное… – пробормотал Данила, и я подбодрил его кивком. – Ну, что, даже перестав быть великим родом, мы из одного небоскрёба в другой переехали. В Центре же ни одного здания выше, чем у нас нет, только клановая шестёрка, да где нам с ними соревноваться.
– Не время думать о ерунде. Мы те, кто мы есть! Главное же сейчас – пережить Бедствие и укрепить связи рода, а потом уже о возвышении можно рассуждать, – одёрнул его Владимир.
– Твой сын говорит всё верно, мы вернём своё! – взглянув на дядю пылающим взором, ответила Ольга. Князь благоразумно промолчал, и я тоже не стал развивать эту тему. Глядя по сторонам, я убеждался в том, что этому миру досталось. На крышах и стенах виднелись следы ремонта, а некоторые пролёты и вовсе были возведены заново.
От сенатского дворца сохранилась всего лишь треть, проходящая параллельно стене. Остальное, по всей видимости, не смогли отреставрировать, или времени не нашлось, или желания. К слову, именно туда мы и направлялись, огибая малый обелиск полукругом, так что мне удалось в деталях его рассмотреть, да только разобрать я не смог ни одного символа. Вроде что-то знакомое, но смысл постоянно ускользал.
Отвлёкся я, только когда обелиск скрылся за углом здания, мы оказались на широкой дорожке, с обеих сторон украшенной голубыми елями. И как они до сих пор живы при всём, что происходило вокруг? Или какой-то заботливый садовник выращивает их после каждого добравшегося до кремля апокалипсиса? Интересный вопрос, но вслух я задал совершенно другой. Отвлёкся я, только когда обелиск скрылся за углом здания, мы оказались на широкой дорожке, с обеих сторон украшенной голубыми елями. И как они до сих пор живы при всём, что происходило вокруг? Или какой-то заботливый садовник выращивает их после каждого добравшегося до кремля апокалипсиса? Интересный вопрос, но вслух я задал совершенно другой.
– Почему тут нет защитных сооружений? Обелиск держит?
– Сейчас да, а вначале всё переносили под землю. Большая часть императорского дворца, включая производства и жильё, находится под землёй, – ответил Данила шёпотом, а потом резко подобрался. Мы