– Новостные сноски? – подытожил агент с багряным румянцев на щеках от жары.
– Воронин работает на секретные государственные оборонные заказы. О нем не говорят по телевизору, – ноздри быка раздулись, и дуло пистолета прижало кожу на шее.
– Прошу… я говорю правду! Возможности информационного поля в настоящее время становятся практически безграничными. Я не знаю, может быть, видел о нем информацию в социальных сетях или где-то еще. Я не помню этого! – глаза заискрились жалостью. – Я просто очень наблюдательный и хорошо помню детали. Это правда. Можете проверить меня!
– Каким образом?
– Я … – глаза забегали из стороны в сторону, стараясь отыскать причину, по которой хозяин идей не будет мертв. – Я помню вас! – выпалил молодой человек.
Озадаченный взгляд террориста ожидал продолжения.
– Когда мы сидели в зале, до перестрелки, – Сергей отвел голову, вглядываясь пустым взглядом в бездну сознания, как будто перебирая в памяти кадры. – Вы сидели с газетой в руках, ноги расставлены, а глаза от времени метались по сторонам.
– Какое отношение это имеет к делу?
– Дайте мне возможность закончить, прошу вас, чтобы вы смогли убедиться. – Джим махнул головой. – Ваши руки слишком сильно сжимали газету и держали ее чуть выше положенного расстояния, которое должно быть при нормальной посадке. Конечно, это была догадка, и у меня могли быть особенности или дефекты в зрении, но после того, как я увидел, как вы стреляете, это стало фактом. Таким образом, вы испытывали волнение. Неуверенность. И следили за происходящим в зале. Вы спортивного телосложения, что говорит о физическом труде. Учитывая, как вы разобрались с теми, кто пытался вас убить, могу предположить о наличии спецподготовки. Значит, вы либо служили в армии, либо являетесь сотрудником силовых структур. А может и вовсе секретным агентом. Агент …? – русский с любопытством поймал ломанную линию лица, будто нашел ответ на лице террориста.
Каррагер молчал.
– Значит, агент, – продолжил Сергей. – Вы явно не француз и не русский. За время, которое я пробыл здесь, заметил, что французы чрезмерно изящны и высокомерны.
А русские при любой ситуации матюгаются и ведут себя так, словно им на все плевать.
Джим пока не улавливал смысла в рассказе юноши, но постепенно начал понимать, что тот читает язык его телодвижений. И только предположение о статусе тайного агента заставило его продолжать слушать, проявляя все больший интерес к убеждениям русского парня.
– Ваши глаза, – продолжал Сергей, – хоть они и смотрели в газету, но разум был