Фельдшер покачал головой и произнёс: «С боевым крещением, вояка! Или служить не хочешь, членовредительством решил заняться?» – толи с усмешкой, толи серьёзно сказал пожилой человек, видевший многое, а теперь уже, по возрасту, определён в сельский медпункт, для оказания медпомощи местным жителям и возвращающимся с войны, списанным под чистую бойцам, из-за ранений или инвалидности.
Увидев заплаканные, но злые, что у загнанного волчонка глаза, добавил: «Не серчай! И без одного пальца жить можно. Главное глаза не выбило и с головой всё в порядке. Урок на всю жизнь будет. А пальчик придётся удалить. Иначе… Я же не Бог и не хирург. Благодари, брат Бога, что всё так, а не иначе».
Сустав большого пальца не был повреждён и потому маленькая культя всё же осталась, как напоминание о том, что льзя делать, а чего ни-зя.
***
По привычке брал в руку «химический» карандаш или перьевую ручку, которые выпадали. С ручкой, которой он пользовался редко, было больше проблем, так как чистой бумаги был дефицит, а делать на ней кляксы – было верхом расточительства.
В избе часто пахло варёной картошкой. Посетители, зайдя с улицы и уловив знакомый запах, начинали дергать ноздрями и глотать непроизвольно слюни. «Избач», наблюдая за реакцией гостей, улыбался и молча накладывал клейстер на обложку очередной, видавшей виды книги, чтобы склеить листы или переплёт обложки, дав её вторую жизнь.
Проводя политинформации, основной и главной темой которой было положение на фронтах, а для того он использовал самые разные источники, даже те, которые и проверить было невозможно или очень сложно. Но главная задача была – не допускать панического настроения и неверия в силы Красной армии и скорейшую победу. И это было не так уж и легко, так как фронт задержался вновь на Миусе и на этот раз противостояние было длительное. Не за горами были праздник 1 Мая. Выбить у сельсовета агиттекстиля, ситца кумачового цвета, было самым лёгким. А вот сделать надписи, когда и раньше к такого рода писанине не было таланта, а теперь и подавно, когда рука стала четырёхпалой и недоставало очень важного пальца.
«Ваня, ты же культработник и несёт свет в жизнь села не только двумя лампами-керосинками, но и свет в души людей, зачастую с двумя классами, как мои родители или четырьмя. Ты для них – интеллигенция, целых шесть классов, после начальных у себя в селе и двух в Петровке, где и школа семилетка и сельсовет размещались. Ну, что ты, не можешь убедить тех, кто умеет