Но Гусаков не склонил голову перед железным, казалось бы, аргументом.
– Кто еще может подтвердить ваше алиби?
– Алиби, мотив, состав преступления, что там еще, презумпция невиновности?
– Мотив у вас есть, состав преступления лежит в спальне вашего дома.
– А дом у нас неплохой, да?
Олег и не хотел видеть жену мертвой, в крови, но ему нужно во всем разобраться. Он должен попасть домой, но не под конвоем, а в статусе свободного человека. Значит, нужно выкручиваться, включать голову.
– Не бедный, – покосился Гусаков. Он не совсем понял, куда клонит Олег.
– И камера у нас там есть!
Камера висела на фонарном столбе, над воротами, одна единственная, но кругового обзора.
– Камера ничего не показала.
– Совсем ничего?
– Вы знали об этой камере, вы могли проникнуть в дом через соседний участок. Дом там в начальной стадии строительства, ворот нет, камер тоже…
Оперативник смотрел на Олега выразительно, с насмешкой. Видели они все, знали, а потому так смело предполагали. Олег действительно мог попасть на участок, перемахнув через дальний забор. Вегас бы даже не гавкнул. Пройти в дом через дверь с задней стороны двора, убить Леру и вернуться к машине тем же путем. В этом случае он не попадал в объектив камеры.
– Но я не проникал в дом через соседний участок! Я находился здесь, с Ингой… С Ингой Аркадьевной Исаковой, Инга может это подтвердить… Потому что вовсе не заинтересована в смерти своей сестры! – заявил Олег.
– Алиби мы, конечно, проверим! – Гусаков смотрел на него и разочарованно, и с надеждой.
Вдруг алиби окажется фальшивым, а подозреваемый под давлением обстоятельств все-таки даст признательные показания. А это благодарность от начальства. И премия от финансиста.
– И алиби проверьте, и видеозаписи с камер посмотрите. Тут перекресток в трех километрах, камера там, гляньте, что моей машины на этом перекрестке не было. Здесь я все время был.
– Здесь и будьте, – кивнул Гусаков. – До выяснения!..
– А я могу домой съездить, глянуть, что там с Лерой? – спросил Олег.
Капитан выразительно посмотрел на его. Он мог бы в двух словах изобразить, что думает о нем, о его хитромудрости, но пусть об этом скажут факты, которые обязательно окажутся в подшивке дела. Олег может в этом не сомневаться.
– Закройте глаза, Бологов, и вы обязательно увидите свою жену. Вспомните, как было дело, на следственном эксперименте это вам пригодится.
– Я не знаю, как было дело. Я не убивал свою жену!
– Ну, конечно!.. Я запрещаю вам покидать дом! Вам это понятно?!
Гусаков смерил Олега презрительным взглядом и ушел. Но скучать не пришлось. В дом ворвалась Ирина Семеновна, с перекошенным от гнева лицом она схватила зятя за грудки.
– Мразь! Я всегда знала, что ты мразь!
Ее никто не успокаивал, не отговаривал, не хватал за руки, пытаясь оттащить от жертвы, но это не распалило ее, как раз наоборот, немного успокоило. Расправу над