– Маша, – мужчина насторожился, всматриваясь в растерянный вид девушки, – с тобой всё в порядке?
– Ага, – сказала Маша и громко икнула, содрогнувшись всем телом. – Простите.
– Может, водички? – предложил заказчик. – У меня в машине. Сейчас принесу.
– Не… – Маша снова икнула, – …надо, – закончила она фразу, но ухажёр уже не услышал её.
Надо было делать ноги. С этой своей внезапной икотой Маша чувствовала себя полной дурой. И судя по всему, напасть эта не кончится в ближайшее время. И девушка решила сбежать.
Пока пешком брела до дома, всё пыталась выкрутить ситуацию с Антоном таким образом, чтобы представить её нелепой случайностью, недоразумением или неправильно понятыми мотивами. Но этого сделать никак не получалось. Антон с этой клубной шалавой любезничал так, что и ежу понятно, что между ними неизмеримо бо́льшее, чем дружеская беседа. Маша не заметила, как из глаз её сами собой потекли слёзы. Достала носовой платок, аккуратно вытерла неуместную на красивом личике влагу, громко высморкалась, снова икнула и постаралась изо всех сил улыбнуться, открывая дверь родительского жилища.
Надо отдать ей должное – взять себя в нужный момент в руки Маша умела. Родители даже не заподозрили у дочки никакого расстройства, сосредоточившись исключительно на икоте. К тому же случившуюся трагедию довольно существенно разбавил факт приобретённой квартиры. Да что унывать-то? Всё равно этот пункт, касающийся Антона, всегда значился со знаком вопроса. Поиски «скользкой грани» были окончены и надлежащие выводы сделаны. Осталось только уведомить Антона о том, что их отношения подошли к концу.
Не откладывая неприятный разговор в долгий ящик, Маша на следующий же день позвонила Антону и договорилась о встрече в парке. Не хотелось вести беседу в тесном пространстве. Маше требовались просторы. Требовались солнце и воздух. Необходимо было каждую секунду видеть кипение жизни и приближение долгожданной весны. Весна – это обновление, время перестановок и шумных ремонтов с визгом соседской дрели.
Антон явился точно в назначенное время, с лёгкой, хоть и слегка растерянной улыбкой выслушал сбивчивый монолог Маши, кивнул в знак того, что понял её пассажи и произнёс:
– Что ж… Я сам хотел тебе об этом рассказать. Честно говоря, я не думал, что ты имеешь на меня такие серьёзные планы. Я благодарен тебе за всё, что ты для меня сделала за годы нашей с тобой дружбы. Мне жаль, малыш, что так получилось.
– Никакой я тебе не малыш, – возразила Маша. – Всегда бесило это словечко.
– Ну хорошо, взрослая, умудрённая опытом женщина, – сыронизировал Антон. – Всё равно мне жаль, что пришлось тебя