– Зачем, папа? Лучше бы оставил всё этому чудовищу. Так было бы безопаснее для детей.
– Послушай. Ты ещё не обо всём знаешь. Но об этом тебе поведает уже Константин. Всё сложнее, чем ты можешь сейчас представить. Придётся нелегко какое-то время. Но я знаю, что ты очень сильная. И знаю, что Константин тебя с детьми не оставит. Ты должна ему доверять. Что бы ни случилось, доверься ему. Слышишь?
– Слышу, папа, слышу.
– Вот так, дочка. Так-то оно лучше. Прости.
На мониторе снова замигала красная точка и что-то пронзительно запищало. Отец ослабил на руке Марины свою ладонь и посмотрел вверх. Глаза его забегали из стороны в сторону, будто читали книгу, и через несколько секунд застыли на месте, будто покрывшись ледяной плёнкой.
В комнату опять вбежала сиделка. В этот раз отец уже не мог ничего возразить. Девушка достала из лежавшей на тумбочке коробки шприц и ловким движением сделала Андрею Семёновичу укол. Постояла немного, вглядываясь в его лицо. Потом нажала на синюю кнопку, расположенную на стене у входной двери и растерянно посмотрела на Марину.
Та уже всё поняла.
Через три минуты в комнату вошли двое мужчин, переложили Андрея Семёновича на каталку и вывезли его из дома.
Марина выбежала вслед за ними, проводила глазами умчавшийся тут же медицинский кар, встретилась взглядом с помрачневшим Рафаэлем.
– Сожалею, – тихо пролепетал тот.
По щекам Марины поползли горячие слёзы.
***
Во Флориде пришлось задержаться ещё на три дня, поскольку по договору, заключённому с пансионатом, Андрея Семёновича обязывались похоронить на местном кладбище. Это было в его стиле – никаких сантиментов даже в таком деле, как посмертная о нём память. Он больше думал не о том, чтобы лежать рядом с могилой супруги, а о том, чтобы его наследство досталось достойному и надёжному человеку. Марина надёжной, конечно же, не была, потому и этот хитрый ход с внуками позволял обезопасить на долгое время акции от необдуманных действий со стороны дочери. Для неё они являлись больше обузой, чем хорошим активом. Отец предположил, что с течением времени в голове у Марины многое встанет на правильное, с его точки зрения, место.
На похороны прилетел адвокат и ещё двое каких-то людей, которых Марина видела впервые в своей жизни. Все юридические вопросы, касающиеся наследства, были улажены прямо на месте. Акции, по настоятельной рекомендации адвоката, были помещены в банковскую ячейку, где у отца давно хранились ещё какие-то документы.
И без того расшатанные нервы Марины совсем расхлябались перед вылетом, когда она безуспешно с самого утра и до обеда пыталась дозвониться до сыновей или до Константина.
Виктор на похороны не явился, хотя наверняка ему уже доложили, что Андрея Семёновича не стало. А значит, он занимался чем-то более для себя важным. Неужели война уже началась?
Марина так и не решилась спросить адвоката, что будет, если её сыновья не доживут до совершеннолетия. Даже мимолётная мысль об