Растирая виски, я повернулась к окну, за которым ветер в сумерках раскачивал высокие клены.
И тут из прихожей до меня донеслись голоса.
– Маргарита! Милая! Как же хорошо ты выглядишь! Какое у тебя красивое платье! – моя обычно сдержанная и скупая на похвалу свекровь разливалась соловьем. – А как похудела-то. Фигурка точеная. Салатик принесла с собой? Умница!
Голос Андрюшиной мамы звенел от восторга и умиления.
Обида застряла в горле колючим комом: мне Вера Павловна никогда так не радовалась. Наоборот. При виде меня выражение ее лица обычно скисало.
Но она назвала гостью Маргаритой.
Неужели на свой юбилей свекровь пригласила ту… девушку? Стерву, едва не разрушившую мое семейное счастье?
Нет, не может быть.
Вера Павловна не могла поступить со мной так.
Это другая Маргарита.
Господи, пожалуйста, хоть бы другая.
Мало ли на свете Маргарит.
На ватных ногах я подошла к двери и заставила себя выглянуть в коридор.
Она!
Красивая грудастая дрянь с копной черных, как смоль, волос.
Первая любовь моего мужа.
Любимица Веры Павловны. Дочь ее лучшей подруги, на которой она мечтала женить своего единственного обожаемого сыночка.
Богатая вертихвостка без моральных принципов.
Красная от злости и унижения, я прикрыла глаза, вспомнив измену, которую мне пришлось простить.
Свекровь знала! Знала о той ситуации и предлагала мне сегодня сидеть за одним столом с бывшей любовницей моего мужа.
Она не могла не понимать, что своим поступком причинит мне чудовищную душевную боль и все равно… Она все равно ее позвала. Эту стерву. Мне назло. Чтобы насолить. Чтобы втоптать в грязь. Чтобы во всей красе показать: я для нее пустое место, она меня не принимает и никогда не примет.
Еще бы!
Маргарита Семенова – девушка видная, укомплектованная, из обеспеченной семьи. Ее отец – бизнесмен, мать – закадычная подруга Веры Павловны. Ритка – достойная партия для ее Андрюши. Не то что я. Сирота без роду, без племени. Куда мне до этой размалеванной фифы!
Голова готова была взорваться, расколоться, как орех. Кровь пульсировала в висках, разливалась по лицу, и кожа щек пылала, красная и горячая.
Как реагировать на эту ситуацию?
Как себя вести?
Закатить скандал? Глупо. Не хотелось опускаться до безобразных разборок и выставлять себя на посмешище. Что тогда? Пожаловаться Андрею и попросить уйти с праздника? Не согласится ведь. Мать – святое. Как ее обидеть?
Я его понимала. Если бы у меня самой была мама… О, если бы у меня была мама, я бы ее боготворила, молилась бы на нее, ни за что бы не обидела.
Все детские годы в приюте я отчаянно мечтала о семье. И вот я, одинокая, никому на свете не нужная, наконец ее обрела. Семью. Настоящую, полноценную. Своей у меня не было, но меня впустили в чужую, сделали ее частью. У меня появились родственники.