Поговаривали, что в начале зимовья герои в ролике менялись. То мальчишка без переднего зуба ел оладушки с вареньем. То тетушка с химической завивкой жевала салат из свежих овощей. То рыжая девочка грызла яблоко. Обновлять картинку перестали на персонаже, вызывающем максимальное количество вопросов, но кому теперь было до этого дело? Вот бедный мужик и хлебал борщ все рабочие дни с девяти утра до семи вечера, пока институт не обесточивали в целях экономии.
На седьмом Нюта вышла из лифта, Радионов последовал за ней. Они прошагали по коридору до кабинета. Он стоял молча, пока она копошилась с замком. А потом зашел внутрь и прикрыл дверь.
– Все-таки хотите поговорить, – вздохнула Нюта и присела на краешек стола. – Давайте.
Радионов оперся спиной о дверной косяк и сложил руки на груди. Пиджак на локтях и лацканах лоснился, да и рубашка выглядела несвежей. Обычно Глеб Палыч придерживался строгости во всем, что касалось внешнего вида. Идеально чистый и выглаженный. Выбритый, пахнущий чем-то древесным. Нюта не спрашивала, но ходили слухи, что жена Радионова уехала почти сразу, как объявили зимовье. Кольцо он больше не носил. И пахло от него теперь зубной пастой, а следы от нее временами белели на брюках.
– Ладно, Синицына, – начал он. – Давай без расшаркиваний тогда, сразу к делу. – Но все равно замялся.
Нюта не выдержала:
– Опять?
Радионов вздохнул, поправил очки и ответил:
– Опять. – Но мог бы и не отвечать.
Нюта со стоном оттолкнулась от стола, обошла его и опустилась в продавленное кресло в углу. Кабинет был маленький, без окна. Стол, стул, шкаф и кресло. Ничего персонального, ничего идентифицирующего. Только таблица морозостойких почв на стене, да и та с номенклатурным номером.
– Утром был звонок, – уже без пауз заговорил Радионов. – На съезде с кольца, прямо у входа в парк. Там сейчас каток установили трехъярусный, видела?
Нюта хотела кивнуть, но решила, что не стоит. Хотя Радионову она доверяла. До зимовья он ни разу ее не подводил. Ни во время учебы, ни во время практики. И даже дипломную работу принял с воодушевлением. А что в аспирантуре отказал – так не его это было решение, а деканата, мол, нецелесообразно выделять бюджет на ваши зимостойкие разработки, Синицына, кому они нужны, когда потепление глобальное? Утритесь, уважаемые. Вот только удовлетворения Нюта совсем не испытывала. Лучше бы все они оказались правы.
– Не видела я ваш каток, – ответила она. – Я тут сижу с утра до вечера. У меня карточки сгорают,