– Ох, маленький горшок – мигом кипяток… Девочки, – медсестра мастерски сделала вид, что не обратила внимания на тон трясущейся от гнева воспитанницы. Доверительным шепотом она сообщила, почему-то глядя только на Нежину. – Это приказ нашего дорогого директора. Мы же не хотим её расстраивать?
– Да плевать я хотела… – взорвалась Агата, и, обернувшись на Нежину, уже протягивавшую руку, прошипела. – Слышишь: не смей!
Медсестра одним щелчком сменила приторное выражение лица на плаксивое, потому что в совершенстве овладела этим искусством, ещё когда выпрашивала необходимую оценку для табеля:
– Девочки, это же просто успокоительное. Если я не выполню поручение, меня накажут, ну чего вам стоит?
Даже в самые критические моменты нашей жизни мы не можем освободиться от плена слабости собственных душ. Нежина, не понаслышке знающая о тяжести несправедливых наказаний, со вздохом закатала рукав пижамной кофты. Шприц с радостью впился в нежное предплечье, мигом перекачав нежно-голубую жидкость в вену. Агата смотрела на подругу во все глаза. В взгляде Неизвестной сквозило нечто вроде безумной тревоги, и её губы непрерывно шевелились, но Нежина уже не ничего не слышала, поскольку изношенное чувство привычной преданности, долгий период ухода за больной и неприятный разговор с директрисой окончательно измотали девочку, и она, даже не почувствовав укола, погрузилась в крепкий, но беспокойный сон. Сновидения эти были причудливы и тревожны: девочке снилась борьба пещерного человека и саблезубого тигра. Человек нападал на хищника, стараясь проткнуть каменную шкуру копьем, но зверь уворачивался, рычал, бешено мотая коротким хвостом, и широко разевал бахромчатую пасть, стараясь целиком заглотить охотника.
Около полудня из объятий слишком крепкого, чтобы быть настоящим, сна Нежину вырвал резкий толчок в плечо. Едва разлепив глаза, девочка увидела бледное лицо директрисы. На правой щеке этого лица багровел свежий шрам, а пиджак держался на одной-единственной пуговице – все остальные были выдраны с мясом.
– Тише, тише, – едва размыкая губы, проговорила Лидия. Её короткие пальцы утопли в нежном предплечье Нежины. – Только не волнуйся, но твоя подруга, эта чёртова дикая кошка Агата сбежала.
– Что?
В голове у девочки будто стучал паровой молот, в горле пересохло – так плохо ей ещё никогда не было. Нежина не понимала ни звука из того, что говорила директриса, но по напряжённому тону и постоянно повторявшемуся имени подруги поняла, что речь идет о ней.
– Что случилось? – чуть громче чем надо повторила она, качая головой, стараясь унять неприятный звон в ушах.
– Тише, – торопливым шепотом произнесла Лидия, боязливо оглядываясь на дверь. – А теперь слушай меня очень внимательно: времени на более подробные объяснения у меня нет.
Директриса повторила, напряжённо вглядываясь в лицо девочки.
– Агата сбежала. А до этого порылась в моём кабинете и прихватила с собой