– Михо, свободен. Зайдешь перед практикой, – посмотрев на него, ответила Сатори, и парень мгновенно вышел. – Юри, меня ни для кого нет. – Она указала Александру на дверь в конце зала, и он зашагал к ней.
Сатори обогнала юношу, просунула в замочную скважину ключ и открыла дверь.
– И, Юри, – произнес Александр. – Услышишь вопли и стоны – это мы или миримся, или боремся. Но в любом случае можешь присоединиться. – Он скрылся за дверью, успев заметить, как глаза девушки расширились.
Сатори проскользнула за ним, закрылась и спросила:
– Так чего ты добиваешься?
– Не с того начинаешь.
– А с чего? Отец мне прислал ответ из министерства. Ты в нем не состоишь. Кто ты и чего добиваешься? Хочешь меня опозорить перед моими людьми?
– Смотрите, а я не знал, что тут рабство процветает. А ты как их купила или загипнотизировала, что они стали твоими? А может, как-то по-другому, – ответил он и показательно осмотрел девушку, задерживая взгляд на ее бедрах и груди. – Ведь не зря здесь отдельный запирающийся кабинет. Вашей же семье не привыкать.
– Как ты…
– Смею. Так как сам был свидетелем. И говорю то, чем вы действительно занимаетесь и к чему вас готовят. Если это все, что ты хотела узнать, то я, пожалуй, пойду.
– Хорошо. Что ты хочешь?
– Я уже говорил. Вашу тайну сокрытия истинной формы гримуара. И когда мы уже почти договорились, ты решила испортить со мной отношения. Теперь расхлебывай последствия своих действий.
Наступила минута молчания.
– Прости за вчерашнее, – вдруг произнесла девушка. – Давай присядем и все обговорим.
– Давай присядем. – Они сели на ближайшие стулья.
– Могу я рассчитывать на условия сделки?
– Нет.
– Можешь пояснить почему?
– Мы ее не заключили, а только обговорили, и ты потеряла мое доверие.
– И как мне вернуть твое доверие?
– Знаешь, у меня на родине есть такое выражение. Доверие мы можем завоевывать годами, а потерять за пару минут.
– Я поняла. Но раз ты очистил свой амулет от моего заклинания, значит, не хочешь опозорить и подставить нашу семью.
– И снова неверно. Мне плевать. Я, конечно, мог бы его обменять на ваш секрет, или тебя шантажировать, или еще что, но мне это неинтересно. Пока ты только сама позоришь и подставляешь свою семью. У меня гораздо глобальней планы.
– Ты же не скажешь?
– Пока нет. Но они никак не изменились.
– Но пока ты остаешься в академии, ты сможешь выступить на соревнованиях?
– Да. Если захочу. А так как ты этого хочешь больше, то скажи, как будешь меня мотивировать?
– Ты хочешь секрет нашего клана.
– И снова неверно. Что-то после вчерашнего ты делаешь только неверные выводы.
– Ты же сам сказал, – возмутилась девушка.
– Эх. Теперь этот диалог стал скучным. Значит, так. Я говорю всем официальную версию событий, произошедших вчера. Второе.