загоняло куски пакового льда под крепкий ещё пласт – так поспешно суют игральные карты по край скатерти. На мелководье пласты льда громоздились один на другой. Нижние взрыхляли ил на пятидесяти футах
129 глубины, и прозрачные волны отступали перед заиленными льдинами, пока новый напор не гнал их снова вперёд. Вдобавок к береговому и паковому льду шторм и течение принесли айсберги – настоящие плавучие горы; они плыли от берегов Гренландии или от северного побережья залива Мелвилл
130. Айсберги двигались величаво, разбивали волны в белую пену; они надвигались на ледовые поля, словно флот былых времён под всеми парусами. Иной айсберг, готовый, казалось, сокрушить целый мир, беспомощно садился на мель, опрокидывался и валился в прихватившую ила пену, вздымая тучи мерзких брызг, в то время как другой, совсем не такой высокий и крупный, врезался в край ледового поля, раскидывал во все стороны тонны обломков и застревал, лишь пропахав борозду чуть не в милю
131 длиной. Одни горы обрушивались на лёд подобно мечу и прорубали каналы с рваными краями, другие рассыпались градом многотонных обломков, и те долго катались и крутились меж торосами. Иные льдины, сев на мель, дыбились, громоздились над морем, кривились, точно от боли, тяжко валились набок, и через них перехлёстывали волны. Льдины сдвигались, сцеплялись, кружились, носились, принимали самые причудливые формы – и так повсюду, сколько хватало глаз, до самого северного края ледового поля. С того места, где были Котуко и девочка, эти потрясения казались лишь лёгкой рябью на горизонте, но с каждой минутой рябь приближалась, а со стороны земли слышались тяжёлые удары, словно где-то вдалеке била в тумане артиллерия. Это значило, что ледовое поле прижато к железным утёсам острова Байлот, земли, лежавшей к югу.
– Такого раньше никогда не было, – отупело и недоумённо повторял Котуко. – ещё рано. Почему лёд взломало сейчас?
– Пойдём за ним! – воскликнула девочка, указав на Нечто, которое бежало, хромая и рыская, впереди. Они побрели следом, волоча за собой санки, а шествие льдов громыхало всё ближе и ближе. Наконец ледовое поле треснуло, и трещины звёздами потянулись во все стороны, а потом разверзлись и залязгали, как волчьи пасти. Но там, где остановилось Нечто, на пригорке из старого льда в каких-нибудь полусотне ярдов132, движения не было. Котуко яростно рванул вперёд, и потащил за собой северянку, и достиг подножья холма. Лёд грохотал вокруг всё громче и громче, но холм стоял недвижимо, и когда девочка взглянула на Котуко, тот выбросил вперёд и вверх правый локоть – так инуиты показывают твёрдую землю, остров. Хромое восьминогое Нечто и впрямь вывело их на твёрдую землю, на гранитный островок с песчаной отмелью, лежавший недалеко от побережья; остров был так скрыт, скован, замаскирован льдом, что самый зоркий глаз не отличил бы его среди береговых льдов, и всё же под ногами теперь была твёрдая земля, а не раскалывающийся лёд. Ледовое поле дробилось, куски льда отлетали, раскалывались, разламывались, отмечая границу острова; спасительная отмель вдоль северного берега отводила в сторону натиск тяжеленных льдин, как отваливает
