А сердце снова заныло – он уже знал ответ.
– О мамочке, – еле слышно, – Она… она правда уже не вернется? Даже если я… очень- очень захочу?
Ох, нет. Он вдруг ощутил сильнейшую резь в глазах.
Обнял девочку, прижал к себе осторожно. Какие нежные, шелковистые волосы… Через несколько секунд ему удалось взять себя в руки.
– Иногда не получается по-нашему, малыш. Ну никак… не получается. Мне тоже больше всего на свете хотелось бы, чтобы она вернулась…
Чуть отстранился. Ну вот. Так и знал. В широко распахнутых синих глазах стоят слезы.
– Но у тебя ведь есть бабушка Лина и бабушка Вера, и я…
– Ты все время на работе. Или уезжаешь, – в голосе такая недетская тоска! И самая настоящая… обида.
Он снова поцеловал ее в щеку.
– Ну прости меня, малыш. Вот такой у меня бизнес, ничего не поделаешь… но я тебе обещаю, честное слово даю, что теперь гораздо реже буду уезжать. Гораздо реже.
– И провожать меня в школу? Каждое утро? – что это в глазах? Надежда? Надежда?
– Честное слово. Каждое утро.
Заплаканное лицо мгновенно осветила улыбка.
– А я зато обещаю… есть кашу. Каждый день!
* * *
Дмитрий (наши дни)
5.
Вначале звонок в дверь, шаркающие шаги, затем в комнату просунулась сморщенная физиономия соседки.
– Это к вам, Дмитрий Евгеньич…
Но не успел он приблизиться к входной двери, как ее рывком распахнули, в прихожую ворвались трое в пятнистых комбинезонах и черных лыжных масках, и, не успел он опомниться, как ему от души врезами по почкам и притиснули лицом к стене.
– Руки за голову!
Короткий обыск…
– Чист…
И холодный мужской голос:
– Повернитесь. Он обернулся.
Невысокий мужчина в штатском сунул ему под нос красные «корочки». Он успел лишь прочесть фамилию- Звягин, и аббревиатуру, десятилетиями наводящую ужас даже на ни в чем не повинных граждан «страны абсурда».
– Проедете с нами.
– Может, вначале объясните, что происходит? – он ощутил прилив удушающей ярости. Что за наглейший произвол? Очередная попытка возродить «полицейское государство»? Эх, сюда бы ребят из «Феникса»…
– Вам все объяснят на месте. Собирайтесь. И без глупостей.
Ладно, без глупостей, так без глупостей. Связаться бы с Ручьёвым… Впрочем, возможно, и удастся связаться.
Поначалу его попросту запихнули в камеру с бетонными стенами, предварительно отобрав все колюще-режущие предметы (видимо, часы – это исключительно колющий и режущий предмет), а также ремень и, разумеется, шнурки из его кроссовок.
Он опустился на топчан, прикрыл глаза и стал размышлять. С чем связано его задержание? Скорее всего, с той заварушкой вокруг «Феникса»…
Однако, он чист. Реально доказанных фактов криминала ему инкриминировать нельзя. На чем же станут его «колоть»? Огнестрельное оружие?