Мне, как бывшему дома комсомольцем, вроде и в предприниматели подаваться не с руки. Да, до Великой войны участвовал я в бизнесе, но чисто номинально. Всё князь Александр Владимирович на себе тащил, я лишь иногда бумаги подписывал да радовался пополнению своих счетов в банках. Что там сейчас с моими деньгами в Лондоне? Поди уж одних процентов гора накапала? Князенька в надежных местах наши денежки размещал, говорил, что скорее небо на землю упадет, чем с ними что-то случится.
– Коечку бы освободить надо…
Комендант общежития старшего комсостава с ноги на ногу переминается. Неудобно ему. Я, как вселился, немного полечил его. Вот он и обязанным мне себя считает.
– Бумагу в отношении Вас, Нинель Иванович, прислали… С завтрашнего дня коечка за Вами не сохраняется…
Ну, коли гонят меня из Москвы как таракана из-под лавки – уеду. Пусть им самим будет хуже. Завтра в распределителе все карточки отоварю и ручкой столице помашу. Немного денег у меня имеется – жалование за нынешний месяц получено, а больше его, скорее всего, и не будет.
Поеду в Вятку, часть золотишка из земли извлеку, а там и будем посмотреть.
Глава 3 Начало пути в Вятку
На железнодорожном вокзале за билет до Вятки платить не потребовалось.
Да и не было билетов. Вместо него в кассе мне выдали небольшой прямоугольничек желтого полукартона. При императоре Николае Александровиче на таком книжки врачебного освидетельствования проституток печатали.
Сейчас проституции в России как бы не существовало, два раза в неделю на врачебный осмотр жрицам продажной любви ходить было не нужно, а запасы полукартона в типографиях и на складах остались. Вот его для благого дела и использовали.
– Как не надо платить? – удивился я. – За чей счёт банкет?
– Вы, что, товарищ? С Луны свалились? С сегодняшнего для новые правила проезда по России в силу вступили. Газет не читаете? – из окошечка кассы на меня как рой ос устремился.
Мне доходчиво объяснили, что введен налог на железнодорожный транспорт. Все его платят, а кому потребовалось – едут. В новой России и жизнь по- новому строится – на принципах социального партнерства и всенародной справедливости.
– Да я и не против…
Всё бы хорошо, но на желтом прямоугольничке значилось, что могу я занять своё место в вагоне, что до нужного мне места следует, только через десять дней.
– Ранее – всё разобрано, – дали мне пояснение в кассе.
Оставалось только надеяться, что не все ещё родимые пятна капитализма в стране изничтожили.
Мне повезло. За соответствующую сумму, удивительно – живём по-новому ещё первый день, а тариф уже сложился, проводник обкусанным карандашиком мне дату в праве на разовый проезд переправил и предложил