Мы – дикие хорьки. Наёмники. Так что одинаковое у нас одно – плащи из соломы. Темно-жёлтые, бурые по краям, растрепанные и тяжелые, когда идут дожди. Сейчас лишь некоторые из нас носят их на плечах, остальные свернули и убрали к переметным сумкам, но ночами или в местах уж совсем жутких – мы все похожи на ожившие стога соломы, а точнее, на крестьян из прошлого. Потому что в тех местах, в которые я их привожу, нет лучшей защиты от множества проблем, чем быть похожим на птичье гнездо. Порой это надежнее и эффективнее, чем руна под языком.
Капитан стоял в центре, остальные собрались, взяв его в широкое кольцо. Лишь Толстая Мамочка осталась на возвышенности, наблюдая за обстановкой, чтобы никакая тварь не подкралась, и её серая массивная фигура чётко вырисовалась на фоне бледного неба.
Мои пальцы провели по рукояти Вампира – узкой, легкой сабли. Нащупали один едва заметный бугорок, а за ним – две едва ощутимые выемки. Пришла привычная мысль, что, возможно, удача в поисках рано или поздно мне улыбнется.
– Хватит уже лыбиться, проклятый везунчик, – буркнул Бальд чернобородому громиле по прозвищу Громила. – Иди давай.
И тот, чуть виновато поведя могучими плечами, оставив клинок, шагнул к Капитану, под напряженными взглядами остальных.
Когда «Соломенные плащи» идут в Ил, все, кроме меня, Капитана, Болохова, Головы и Толстой Мамочки тянут из мешка кубики с цифрами. Номер, который они получают, очередь, когда приходит время тянуть жребий. И Громиле на этот раз очень повезло – у него крайне высокие шансы на длинную палку.
Так и случилось. Он вытянул, оскалился, сломал её пополам, бросил на землю, вдавил каблуком ботинка.
Настала очередь следующего. И следующего. Каждый отправлявшийся испытать удачу, прежде оставлял всё свое вооружение, и только затем шагал навстречу Капитану, чтобы довериться милости Рут Одноликой. Остальные, наоборот держали оружие наготове.
Смертельный жребий – штука довольно противная. Когда он оказывается у тебя в руке, ты можешь устроить всякое, несмотря на безысходность и отчаянье. В том числе и сражаться за свою жизнь, разом забыв о всех оговоренных ранее правилах. И хорошо бы, чтобы, когда такое случится, у тебя не было при себе чего-нибудь острого.
Хорошо для нас, а не для тебя, разумеется. Ибо мы все слишком сильно нервничаем, как бы ты чего не выкинул напоследок. Хотя в нашем отряде подобное ни разу не происходило.
Пока.
А вот в других – бывало.
Дорога в Ил прочерчена человеческой кровью не только на бумажных картах. И… дорога из Ила тоже.
Парни по одному выдергивали из сжатого кулака Капитана жребий. Слышались вздохи облегчения. Нервный смех. Ругательства. Колбаса попросту сел на корточки, на несколько мгновений спрятал лицо в широких ладонях, и никто не посмел бы насмехаться над этим кратким мгновением слабости.
Мы, люди, странные существа.