Оба напарника согласились с его решением.
– Может и действительно мы слишком круто за него взялись, надо разобраться кто он такой, – Григорьев начал осознавать, что для всех это может плохо кончиться.
– Своей слежкой он чуть нам всю операцию не сорвал, не хватало еще и в этом деле проколоться. Шаронов с нас головы снимет. Понимать надо, если Технаря дожмем, сколько прибыли получим. Ради этого можно пожертвовать каким-то Чесноковым.
– Лацис, давай его препаратами сломим, – предложил Брылов.
– Времени не остается, Шаронов торопит, если за два дня не управимся с Чесноковым, придется от него избавиться, нам свидетель не нужен.
Лацис прошел на кухню и по рации через дуплексную связь вызвал полковника.
– Ну, что там у вас, какие результаты? – спросил Шаронов.
– Молчит сволочь. Что будем с ним делать?
– Примени наркопрепарат, если не поможет, действуйте по второму варианту. Личность установили?
– Пока нет. Темнит он что-то, представился работником какой-то службы, вроде, как на задании находился, просит срочно позвонить начальству, а кому, не говорит. После обеда отправлю тебе его удостоверение с фотографией.
– Не мудри, просто проверь пистолет по номеру и узнай, за кем он числится, и ускорьте работу по Технарю.
– Слушаюсь. Конец связи.
Глава 16
В томительном ожидании
В погребе от отсутствия вентиляции было душно и сыро. Губы пересохли, сильно хотелось пить. Пульсирующая кровь при каждом толчке сердца, больно ударяла в затылок. Александр собрался с мыслями: «Мои волнуются, целый день, а может и больше я с ними не связывался. Эх, мне бы только один раз позвонить, предупредить. Что угодно наплету, главное сказать «компот», это означит, я в опасности. Мои сразу поймут и приступят к операции. Надо обхитрить костоломов, навязать свою игру, пусть думают, что я сломался. Позвонить, вот что мне надо, а все остальное пойдет по плану.
У Воробьева была отличная память на лица, даже спустя годы, когда лица с возрастом меняются, он вспомнил Лациса и его сослуживца, это они после бунта в зоне проводили с ним допрос в тюрьме. Ох, и досталось ему тогда от этих лейтенантов, а теперь Лацис уже до майора дослужился. И еще, он помнил командира оперативников, капитана, но сейчас среди костоломов его не было.
Александр пододвинулся к железной лестнице и стал бить по ней ногами, периодически отдыхая, чтобы в затылке и копчике успокоить боль.
Сверху послышался шум открываемой дверцы.
– Дайте воды… Пожалуйста.
– Да сколько угодно, но, как только начнешь говорить.
– Хорошо, я все скажу. Если есть, дайте, пожалуйста, таблетку, голова раскалывается.
– Вот с этого бы и начинал, а то строил из себя крутого перчика, – засмеялся Брылов. Воробьев услышал, как бугай, объясняя что-то своим напарникам, веселился.
– Чесноков,