– Увы, Фроз, так или иначе, ты будешь с нами. Мы заботимся в первую очередь о благе Империи, – проговорил Имар. Генерал бешено вращал глазами, силясь сбросить с себя магические путы. – Император, увы, оказался слаб. Нам нужен правитель, плотно сидящий на Улыбке? Ты всерьез думаешь, что столь пагубное пристрастие позволит ему править мудро? Или тебе нравится как медленно, но верно, к власти над нашей страной приходит анхорский выродок?
«Измена! Измена! Измена!» – Фроз был усмийцем, но попытка предупредить собратьев не удалась. Фарим намертво заблокировал его и там.
– Ты поймешь… – понимающе улыбнулся Имар. – Действуй, – приказал он доселе молчащему компаньону.
Златовласка скинула капюшон, и могучий воин рухнул перед ней на колени. Ничего более прекрасного он не видел в жизни; сердце бывалого рубаки готово было немедленно покинуть тело, если чудесное создание просто даст понять, что ей это будет приятно. Чувство восторга, сладкая боль и трепет захватили душу генерала.
– Поможешь им, поможешь мне, – призывно улыбнулась красавица. Фроз Могучий имел только один грех в своей жизни. Он не любил женщин и считал их несовершенным созданием Кузен. Сейчас же он чувствовал себя идиотом и проклинал свою недалекость. Она божественна, она просто великолепна. Она – все то, ради чего он жил. Жадно пожирая глазами неописуемой красоты личико, он любил каждый его дюйм. Все от золотистой пряди на лбу и изящной линии бровей, до чувственных губ и острого подбородка.
– Она неотразима, – на заднем фоне проскрипел Фарим. – Даже этот дуб проникся.
Что-то шевельнулось в душе Могучего, что-то, еще не порабощенное магией Златовласки. Взвыло, метнулось, попыталось сбросить сладкие чары и померкло.
С колен поднялся совсем другой человек. Это был тот же гений тактики и мастер боя, но теперь его сердце ему не принадлежало.
Глава 3
Больше всего за последние дни Ладомар устал от топота копыт и шума. Когда едешь один, или с товарищем, это не так заметно, а когда по тракту двигается большой отряд всадников – начинаешь медленно сходить с ума. Безумие усиливается ночью, когда Лихие затягивают пьяные песни, а кони вторят им храпом.
Разящий постоянно находился неподалеку. В собеседники коренастый всадник не набивался, зато охотно крутился вокруг Танаты, впрочем, рамки местных законов не переступая. Девушка на все знаки внимания реагировала с улыбкой, но не более.
Воительница, кстати, раздражала Ладомара все больше. Особенно постоянными расспросами о Старре. Лучше бы она сделала все возможное, чтобы его спасти, а не с восторгом в синих глазах выслушивала сухие рассказы паладина. Правитель из Смутных Королевств как будто околдовал анхорскую девушку. Сказать по совести, Ладомар немного ему завидовал. Так все просто у него оказалось, так непонятно быстро. Хотя расплата за успех оказалась скорой и жестокой.
Заговоренный наконечник стрелы появлялся в руках Ладомара все чаще. Паладин,