Антонио с беспокойством оглядел комнату и подошел к столу. Он знал, что Джованни всегда был педантичен в своих привычках. Это был человек, который никогда не оставлял свою работу в беспорядке, даже если задерживался до позднего вечера. Его рабочее место всегда было в идеальном состоянии. Антонио почувствовал, как тревога внутри него начала перерастать в панику.
Он подошел ближе, оглядывая разбросанные документы. На одном из них виднелись записи на латыни, сделанные рукой Джованни, но строки были прерваны, словно он внезапно был вынужден остановиться. Взяв этот лист, Антонио внимательно прочитал несколько строк, но ничего не понял. Это были отрывочные мысли, которые никак не складывались в осмысленный текст.
Антонио взглянул на дверь кабинета Джованни, которая была приоткрыта. Он решил зайти внутрь, чтобы проверить, нет ли там архивариуса. Внутри всё выглядело так же аккуратно, как и всегда. Ничто не указывало на какое-либо происшествие. Кровать, на которой Джованни иногда отдыхал в перерывах, была застелена, а книги на полках стояли ровными рядами. Но что-то всё-таки было не так – какое-то неуловимое ощущение, словно в этом месте осталось нечто потустороннее.
Антонио вышел обратно в главный зал библиотеки и остановился посреди комнаты. Тишина становилась невыносимой. Где-то вдалеке послышались шаги других архивариусов, входящих в библиотеку. Они обменивались приветствиями, но их голоса звучали как-то приглушённо, будто даже они чувствовали странную атмосферу, окутывающую это место.
– Джованни? – Антонио пробормотал это вслух, надеясь, что архивариус вдруг появится из-за угла с объяснением своего отсутствия.
Но никто не ответил. Антонио ощутил, как его сердце забилось сильнее. Он не мог просто так сидеть и ждать. Нужно было что-то делать. Он решительно направился к соседнему залу, где обычно находился начальник архивов Ватикана, монсеньор Кастелли.
Монсеньор Анжело Кастелли был человеком лет шестидесяти, с густыми седыми волосами и проницательными глазами, которые видели многое за годы его службы. Его внешность, всегда безупречно ухоженная, внушала уважение и некоторый страх среди младших сотрудников. Но за этой внешней строгостью скрывалась мудрость и чуткость, которые помогали ему справляться с множеством сложных ситуаций.
Когда Антонио вошел в кабинет Кастелли, монсеньор, сидящий за массивным дубовым столом, сразу обратил на него внимание. Его глаза сузились, когда он заметил взволнованное выражение лица молодого помощника.
– Антонио, что случилось? – спросил Кастелли, поднимая голову от документов.
– Монсеньор, я… я не могу найти синьора Риччио, – выдавил из себя Антонио. – Его стол в беспорядке, и… он исчез.
Кастелли внимательно выслушал, и его лицо стало суровым. Он знал Джованни Риччио много лет и был уверен в его профессионализме. Такое поведение было абсолютно несвойственно архивариусу.
– Ты уверен,