– Доченька решила сделать мне сюрприз. Она же сейчас живет у Гарика. Мы с ней не каждый день общаемся. Доченьке не слишком нравятся мои нравоучения.
– Манюнь, расслабься. Все идет так, как и должно идти. Знаешь, когда дошла до этого обалдуя, веришь, в голове одни твои бранные слова вертелись. Чуть на классический русский мат не перешла, – захохотала Кристина, – во прикол был бы! Конкретно сейчас, здорово, что твоя здесь. Моему Светику будет с кем пообщаться. А то вокруг одни старперы.
– Тинка, ну какие мы с тобой старперы, – возмутилась Маша.
– Ну для Светика точно старперы. Твоя Марго, как ни крути, по возрасту ей больше подходит.
– Сомневаюсь. Для их возраста четыре года – это целая жизнь. Моя Марго вон уже «а-ля своей семьей» живет, – Маша недовольно изобразила пальцами кавычки, – а твоя еще только прикидывает, как школу закончить и куда поступить… О, да мы соседи? – воскликнула она, увидев, что Алексей отпирает соседнюю с ее каютой дверь.
– Естественно! Лёшик оплатил для близких все имеющиеся каюты с выходом на корму. Три двухкомнатных люкса – нам, его дочери Ольге с Егором и Светику с дедом, они решили в одной каюте жить, и твой полулюкс. Нонну по моей настоятельной рекомендации отселили подальше. Она в обычной каюте. Завтра какой-то Кит приедет, массовик-затейник. У него тоже обычная каюта.
– Представляешь, я в одном вагоне с Ольгой и Егором ехала, – вспомнила Маша, – как же ты их не увидела, когда встречала меня?
– Точно! – воскликнула Кристина, – а я все думала, почему лица кажутся знакомыми! Понятно! Я ж их сегодня видела на вокзале. Кто ж знал, что это моя падчерица, а то довезли бы их, куда надо. Мы с Ольгой раньше не встречались, они ж в Москве обитают, а на фотографиях, что мне Лёшик показывал, его дочь вообще другая.
– Кристинушка, – прервал болтовню подруг Алексей, – давай-ка, золотце, сюда документы. Я их уберу.
– Какой хозяйственный мужчина, – засмеялась Маша, глядя на подругу, которая нырнула в сумочку за паспортами, – счастливые, летите в Сочи, а я с самолетами теперь не дружу.
– Так можно на поезде, – удивился мужчина, – правда, долго. Лично я не любитель.
– С поездами дальнего следования, тем более не дружу, – улыбнулась Маша, – там для меня слишком маленькие купе. В большом вагоне-то еле доехала в Питер, а ведь всего четыре часа.
– Ну да, точно. Я слышал про твою клаустрофобию. Так почему не лечишься? От нее же можно избавиться. Мне всегда казалось, что это не самое тяжелое заболевание, – Алексей оглянулся на копошащуюся в сумке невесту, – милая, ты чего там заковырялась? Забыла от счастья,