Свой последний день Александр III провел в кресле, куда его пересадили около пяти часов утра.
Появился наследник престола Николай Александрович. Императрица Мария Федоровна вышла в соседнюю комнату переодеваться, однако тут же цесаревич пришел сказать, что государь зовет ее. Войдя, она увидела мужа в слезах.
– Чувствую свой конец! – произнес император.
– Ради бога, не говори этого, ты будешь здоров! – воскликнула супруга.
– Нет, – мрачно подтвердил монарх, – это тянется слишком долго, чувствую, что кончина близка!
В двенадцать пополудни Александр помолился в одиночестве, а вызванный во дворец Иоанн Кронштадтский помазал его елеем из лампады и исповедовал. После ухода священника боли усилились. Немного помог массаж ног, проведенный хирургом Вельяминовым. Видя, что Александр III слабеет, императрица велела позвать его брата, великого князя Владимира Александровича. Вскоре в комнате умирающего собралась вся царская семья. Со всеми входившими Александр III здоровался слабым голосом. Самообладание его было столь велико, что он даже поздравил великую княгиню Елизавету Федоровну с днем рождения. В свои последние минуты Александр III уделил время каждому. Близкие расположились вокруг кресла на коленях. Рядом наследник, любимая супруга. Почти все не могли сдержать слез.
Склонив голову набок и прислонившись к супруге, император прошептал:
– Не в силах даже поцеловать тебя.
Это были последние слова Александра III. Последующие пятнадцать минут он только тихо стонал, полулежа в кресле, а Мария Федоровна стояла на коленях подле кресла, держала его холодеющие руки…
Видя, что начинается агония, духовник царской семьи священник Янышев начал читать отходную. В два часа пятнадцать минут пополудни Александр III издал последний вздох и сердце его остановилось. После этого с императрицей началась истерика.
Увы, спасти Александра III медицина оказалась не в силах. Болезнь ему диагностировали правильно, но лечить нефрит в конце XIX века еще не умели, поэтому врачам оставалось лишь облегчать боли императора. Сложно сказать, от чего развилась в могучем организме царя коварная болезнь. Современник императора хирург профессор Вильгельм Грубе считал, что первопричиной стала катастрофа императорского поезда в Борках, случившаяся в 1888 году. Тогда царский состав на полном ходу слетел с рельсов, вагоны покатились под откос. Императорская семья не пострадала, но Александр, как говорили, удерживал на своих плечах крышу вагона, чтобы помочь выбраться близким. Тогда, утверждал Грубе, государь и «получил ушиб в почки». Лечивший императора терапевт Григорий Захарьин считал, что болезнь стала следствием не до конца вылеченной инфлюэнцы (так тогда называли грипп). В том, что болезнь дала такие осложнения, был виноват уже сам император, не соблюдавший режим лечения и наплевательски относившийся