Ребекка быстро попыталась перевести разговор в другое русло:
– Ужин подавать?
– А когда сообщат Славину последнюю волю? – не сдавалась Нора.
– Так, – громко сказал Николай, – автоответчик-то переполнен, вон красная лампа горит, разводите турусы на колесах, лучше бы прослушали, вдруг важное чего.
Он быстро подошел к телефону и нажал черную кнопочку. По комнате разнесся шорох, потом издалека послышался высокий, почти детский голос:
«Дорогие мои, простите, но жить с сознанием того, что являюсь убийцей, я не могла…»
– Что это? – в ужасе пробормотала Аня. – Что?
– Лика, – прошептала Ребекка, – Ликуша…
– Замолчите, – велел Николай.
Голос же тем временем продолжал. Девушка слегка задыхалась, повышала интонацию к концу фразы и буква «л» у нее иногда звучала, как «в».
«Вы знаете, как я любила Вячеслава Сергеевича, в нем сосредоточилась вся моя жизнь, все мое счастье. Но я всегда понимала, что когда-нибудь необыкновенной жизни с чудесным мужчиной придет конец. Одной женщине не под силу удержать ураган, и вы это знаете. Но я не предполагала, что финиш столь близок. Две недели тому назад Вячеслав Сергеевич объявил, что хочет развестись. Он встретил новую любовь – некую Лену Яковлеву из агентства «Рашен стар». В качестве отступного мне предлагался дом и пожизненное содержание. Скажу честно, мне всегда было непонятно, как вы, Нора, Аня, Тамара, Николай, Андрей, Сергей и Ребекка, дружите между собой и со мной… И оставаться брошенной женой я не хотела. Поэтому пять дней тому назад, четвертого июня, я наняла киллера, а седьмого числа он убил Вячеслава Сергеевича. Я решила: если не со мной, то ни с кем, никому больше мой муж не достанется, никогда! Но, убив Вячеслава Сергеевича, я внезапно поняла, что убила и себя. Жить больше не хочу и не могу, прощайте. Помолитесь за мою душу, хотя, говорят, самоубийц нельзя поминать. Простите, коли виновата в чем. Надеюсь, господь милостив и на том свете я встречу Вячеслава Сергеевича. Прощайте навсегда».
Все молчали, из автоответчика неслось шипение.
– Лика! – заорала вдруг Ребекка. – Ликуша!..
Она бросилась к двери, крича:
– Ликуша, подожди, Ликуша!
– Боже мой, – прошептала Аня, – это розыгрыш, да? Глупая шутка? У Лики крыша поехала от горя? Реактивный психоз, да?
– Ужасно! – нервно вскрикнула Нора, ломая руки. – Надо немедленно ее отыскать!
– Лики нет дома, – произнесла входящая в гостиную Ребекка, – нигде нет!
– Что делать? – тихо спросила Тамара.
– Надо подумать, – ответил Николай, вытащил из кармана сотовый телефон, но маленький аппаратик, едва оказавшись у него в руке, моментально затрещал.
– Да, – резко сказал он, – слушаю, Славин.
Его лицо побагровело от тщательно скрываемого волнения.
– Да, да, хорошо, да, да…
Мы во все глаза глядели на него. Наконец Николай отложил «Сименс».
– Что? – в голос вскрикнули Нора и Аня. – Что?
Николай