Я почувствовала укол занозы, но укус боли не достиг моего каменного лица.
Внутри я боролась – рыдания и крики ужаса. Снаружи, я была статуей, той, о которой мы слышали от моряков, посещавших наш остров. Как они говорили, эти статуи были разбросаны по всей столице и, как говорили, были вылеплены из упавших звезд.
Будь то звезда-статуя или деревянная дубинка, это не имело значения. Внешне, я оцепенела, потому что, если я позволю небольшой трещине сломать поверхность, все взорвется. Скорее всего, я выброшусь за борт.
Возможно, мне следовало это сделать.
«Тоже не можешь заснуть?»
Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Мила подкралась ко мне по скрипучей палубе. Ее утренний голос был знаком, слаще ягод.
Она подошла ко мне и положила руку на мою липкую, слишком крепко вцепившуюся в деревянную перегородку. Желание отбросить ее руку было соблазнительным.
«Можешь ли ты поверить, что, когда судно причалит, нас отвезут к Богу?» – пробормотала она.
Меня охватила дрожь. Не нужно было притворяться, что это холодный ветерок моря. Мила боялась так же, как и я.
В этом не было никакой романтики или желания. Бог был чудовищем. Олицетворением настоящего зла. И меня везли к самому жестокому из них.
«Мне жаль, что я втянула тебя в это.» Мой шепот был холоднее, чем ее рука на моей. Вокруг моего рта задержались клубы воздуха.
Ожидая, что Мила заговорит, я почувствовала ледяной укус моей улыбки на своих щеках, сияющих ярче свежей крови.
Но Мила ничего не говорила. Мы стояли молча в течение долгих, протяжных ударов сердца.
Хотя, темное небо все еще собирало блестящую морскую пыль, казалось, на судне постепенно становилось светлее. Рассвет приближался. Слишком быстро. «Как ты думаешь, хуже умереть в этом море или от рук Мора?» – задавалась я вслух вопросом. «Мы всегда можем рискнуть и надеяться, что утонем до того, как водные звери схватят нас.»
Тем не менее, она молчала и убрала свою руку с моей.
Мила имела полное право винить меня в том, что произошло. И все же, мне так хотелось выкинуть ее за борт. Желание пронзило меня, как замерзшая кровь.
Я закрыла глаза. Неужели, я обречена бороться с этой жалкой стороной себя всю свою жизнь?
Но, мои дни были сочтены, и Чудовище было наименьшей из моих проблем.
Когда я открыла глаза и глубоко вздохнула, звезды, казалось, исчезли одна за другой.
«Я не злюсь на тебя.» Мила, наконец, заговорила.
Несмотря на свою уверенность, она продолжала пристально смотреть на горизонт, на котором начали прорастать розовые и фиолетовые пятна.
«Я просто… боюсь», – тихо закончила она.
Я сдержала насмешку.
Смерть Милы будет быстрой и, вероятно, безболезненной. Но моя?
Если Мор обнаружит мою темную сторону, прежде чем опрыскать Асию моей кровью, я подозреваю,