– Вы их знаете?
– Знаю хорошо.
Веригин достал из папки рапорт, написанный Реутовым.
– Что вы, к примеру, можете сказать об ополченце Еськине? Мало того, что он был пьян, он сказал начальнику штаба оскорбительную дерзость.
– Еськина я знаю с первых дней формирования дивизии. Стахановец с электролампового завода. Отец трех сыновей. С финской вернулся с тяжелым ранением и орденом Красного Знамени. У нас в роте это один из самых авторитетных бойцов.
– Вы сами лично слышали, что сказал Еськин полковнику Реутову, когда тот отчитывал его?
– Полковник не отчитывал, а пугал расстрелом.
– И что же тот? – Генерал перевел взгляд с комиссара Синявина на начальника политотдела Миронова, в мрачной задумчивости склонившего голову.
– Еськин посоветовал Реутову приберечь эти четыре пули для немцев.
– И все?
– Все!
Генерал встал из-за стола.
– Вы коммунист?
– Да.
– И, очевидно, со стажем?
– Как и вы, товарищ генерал. По партии мы – годки.
Взгляд Веригина, брошенный на Богрова, словно выговорил: «Вон ты какой!.. Ну что ж, давай продолжим наш разговор…»
– Значит, самоволки не было?
– Не было. Все четверо были командированы комбатом Петровым с разрешения майора Северцева помочь колхозу исправить завалившийся колодец и починить насос.
Генерал резко повернулся в сторону телефониста, сидевшего в нише отсека.
– Соедини с майором Северцевым!
С командиром полка телефонист соединил генерала сразу же.
– Послушай, Северцев, эта четверка бедолаг из батальона Петрова в деревне была в самоволке или их командировали?
С минуту генерал сидел неподвижно, прижав к уху трубку и время от времени кивая головой.
– Так какого же дьявола в своем рапорте Реутов пишет, что была самоволка?! Ах, даже так?.. Ну хорошо, понял тебя, разберемся.
Губы генерала скривились в желчной улыбке. Комиссар и начальник политотдела сидели молча, устремив взгляд на неструганые доски стола. Однако по их лицам было видно, что в душе каждого из них закипало несогласие с рапортом Реутова.
– Самоволки не было, – сухо проговорил генерал и, повертев в руках рапорт, в левом верхнем углу которого стояла его резолюция «Под суд в/трибунала», положил его в другую папку.
Генерал пристально и строго посмотрел на Богрова:
– Зачем вы пришли ко мне?
– Взять ополченцев на поруки.
Генерал перевел взгляд на начальника политотдела.
– Ваше мнение, товарищи?
– Где сейчас находятся арестованные? – задал вопрос комиссар Синявин.
– На гауптвахте, – ответил Веригин.
– Откуда остальные трое ополченцев? – поинтересовался начальник политотдела.
– Иванов – с завода автотранспортного оборудования, Корнаков – моторист, специалист по насосам, Ведерников – с