– Нет!!! – закричала Анна де Монгарден, вскакивая со скамьи. – Я не хочу! Но если дойдет до духовенства, что я… если узнает капеллан… он может донести, что меня лечат травами, причем не врач, а женщина.
– Пусть только раскроет рот, я вышибу ему все мозги! Найдешь себе другого капеллана, умнее, хотя это будет нелегко: церковники разумом не намного выше ослов.
Эльза согласно кивнула:
– Они могут, кажется, заподозрить в сношениях с дьяволом даже козу, потому что это коза, а не козел, и кошку, потому что она кошка.
Гастон снова развалился на полу:
– Но не думай, что все духовенство – тупоумные фанатики, среди них есть образованные и умные люди. Увы, они вынуждены скрывать свой пытливый ум и прятать честные глаза, иначе их собратья непременно увидят в них еретиков. – Он взглянул на сестру. – Так не уподобляйся одному из таких собратьев, докажи, что ты умнее, иначе я стану считать тебя просто дурой.
– Гастон! Ты разрываешь мне сердце…
– И ты мне.
– Мне так хотелось бы поверить…
– Так что тебе мешает? А-а, попы настолько затуманили тебе мозги, что ты не только гостью, а и своего брата готова назвать колдуном и отдать епископу, который, потирая руки от удовольствия, прикажет развести под ним огонь. Вот что намерена ты сделать со своим братом, не так ли? В таком случае мы немедленно покидаем твою нору! Да, да, уматываем отсюда ко всем чертям; буря, кажется, уже улеглась. Оставайся тут одна со своими болячками и превращайся в старуху. Ты и сейчас никому не нужна, а уж тогда…
У вдовы, что называется, провалилось сердце. Она поняла свою ошибку.
– Замолчи сейчас же, Гастон! Как ты можешь… Мне так неловко перед гостьей…
– А ей что же, по-твоему, очень ловко? Ведь ты обозвала ее ведьмой! А она к тебе со всей душой. Мне стыдно за тебя, Анна.
– Я не называла ее так… Мне просто показалось… Я подумала, что… но ведь я могла ошибиться; и я ошиблась, верно ведь? Ну, скажи, что это так! Что же ты молчишь? Скажи, и я забуду, словно и не было ничего.
– Да, ты ошиблась, Анна, и ты должна признать это здесь же и сейчас.
Неожиданно вдова охнула и схватилась рукой за голову.
– Что, опять донимают боли? Так обратись к священнику, он пропишет тебе вместо двадцати молитв читать пятьдесят.
Лицо графини исказила гримаса страдания.
– А чтобы у вас больше не осталось сомнений… вот! – И Эльза, как добрая христианка, не имеющая ничего общего с нечистой силой, перекрестилась правой рукой.
Брат кинул на сестру выразительный взгляд.
– Ну, теперь ты убедилась?
Последний довод окончательно развеял страхи мадам де Монгарден. Она глубоко вздохнула, точно Сизиф, вкативший наконец в гору злосчастный камень. Теперь надо было выкручиваться из создавшегося неловкого положения: женщина, сидящая напротив, ей нужна. И Эрида[16] в тот же миг уступила место