– Сейчас мы следуем учению Анастасии, – сказал Андрей.
Он подробно объяснил суть этого учения, которое ничем не отличалось от тех, которые доминировали в свое время, и очень воодушевляли нас, тогдашних экопоселенцев.
Я знал многих людей, которые находили в этом смысл своей жизни. Это были достаточно образованные люди, обладающие большими познаниями, которые, отдохнув душой и телом на природе, воспитывали детей и возвращались жить в свои городские квартиры.
Петро, – по словам Андрея, – был отличным врачом, – и его жена, тоже имеет высшее образование.
В мое время, рядом со мной жили люди окончившие факультеты МГУ – юридический и физико-математический…
Количество индивидуумов, способных повторить этот трудный путь самосовершенствования, отнюдь, не уменьшилась.
– Как сейчас попадают в эту систему? – Задаю вопрос.
– По-разному, – отвечает он.
– Девушка Камила, которая жила со мной весь этот год, попала сюда из Киргизии, через Австрию, где проживала несколько лет, пела в опере, а потом, приехав в Киев к своей сестре, скоро перебралась к нам. Каждый человек ищет свой путь восхождения. Всем этим людям, по большому счету, стало тесно в мире людей, в мире денег и ложных человеческих ценностей. Они приобретают здесь новых друзей, живо общаясь между собою. У нас большие связи на всей территории бывшего Советского Союза.
– А что местные? Не досаждают? Много ли здесь алкашей? – Задаю животрепещущие вопросы, интересующие меня.
– Да, нет, не много, но есть, – отвечает поселенец. – Попробовали, было, покачать свои права, но мы их быстро урезонили. Вроде, теперь, ведут себя спокойно. К тому же Петро, он, практически, безобидный человек.
– Божий человек, если судить по Толстому. Сестра Андрея Болконского, опекалась такими людьми, – догадался я, перечитывая знаменитый роман.
Мы зашли на мою страничку, на одном из литературных сайтов.
Перед самым моим отбытием, неожиданно, явился Петр со своей женой Ольгой, и пятилетней дочуркой. Дочурка была самим воплощением их красивой трепетной любви этих духовных людей. Ради нее, стоило бросить карьеру и друзей, чтоб пожить здесь, в естественных условиях выживания. Теперь, в дневном свете, я смог подробнее, рассмотреть их лица. Они потрясали воображение своим естественным видом, очевидно души этих экопоселенцев, отразились на их лицах. Какая-то тонкая былинная красота была разлита в них, искрилась с открытых голубых глаз. Вся семья находились ближе к природе, чем к людям: чистые, светлые, одухотворенные лики, хоть иконы с них рисуй.
Я читал их, как открытую книгу, в которой рассказывается о том, что мы потеряли навсегда, запутавшись в цепкой паутине сложных социальных отношений, пройдя все стадии