я остаюсь один, в темной хате, с низким потолком и крошечными окошками, на подоконниках, которых, лежат высушенные травы, в виде каких-то инсталляций. В хате витает сильный запах глины, от которого, в темноте, возникает ощущение сырой ямы. Чтоб успокоить себя, я зажигаю свечу, и ставлю ее на обнаруженное пианино. В углу вижу сундук, засланный старым покрывалом; расписанные мелками стены, которые, слой за слоем, покрывались свежей глиной. «Магическими символами» испещрены все стены, которые похожи чем-то, на детские рисунки, на асфальте. Печь, занимающая треть комнаты, очевидно, служит поселенцу жестким ложем. Разложить огонь мне не удалось, поскольку я не обучен был растапливать печи без поддувала. Пугливое пламя не желало разгораться на сырых поленьях, которые отчаянно шипели, дымили и совсем не выделяли никакого тепла. Забрался в верхней одежде на холодную печь, укутавшись покрывалом (сняв его из деревянного сундука); достал наушники, вставил в телефон и попытался поймать хоть какую-нибудь, музыкальную радиоволну, – но все радиостанции молчали, отдалившись, от меня, змеиным шипением. Постарался уснуть, чтоб скорее скоротать долгую ночь – этот кошмар черной дыры, в которую превратилась вся хата. За окнами, в это время, стало совсем черно. Всеми фибрами, всем естеством, я почувствовал, что больше никогда – в обозримом будущем, – не поселюсь вдали от столицы. Захотелось, чтоб поскорее закончилась эта глупая ночь, когда я снова смогу спрятаться в каменных джунглях цивилизации. Страха не было никакого, – было ощущения бесконечной пустоты пространства!
В полночь меня разбудил гул подъезжающей машины. Послышались человеческие голоса, вспыхнул яркий электрический свет. Молодые заросшие люди приятной, одухотворенной внешности, заполнили собою все пространство избы. В тесной хате, они казались большой человеческой толпой (на самом деле, было только четверо: три парня и одна девушка).
Когда им навстречу, с печи, поднялся завернутый в кокон человек, кто-то из них озадачился вопросом:
– Кто такой, будете?
– Да, вот… Явился к вам, собственной персоной, чтоб выяснить… – Перечислил, спрашивающему, все свои пожелания. – Нашел, – говорю, – в Интернете ваше поселение, и решился на этот кратковременный, но дружественный визит.
Мои слова, похоже, нашли понимание в сердцах молодых людей; они смягчилась лицами.
– Потом разберемся, – сказал молодой человек, очевидно хозяин жилья. – Можете, пока, располагать нашей гостеприимностью.
Молодые люди, побродив по хате, полезли в подземелье, которое копал Андрей прямо под печью (вот почему, пространство вокруг его обиталища, было засыпано белым песком).
Скоро молодежь, на ночь глядя, отправилась в Киев.
Андрей, быстро растопив печку, – поскольку дрова уже к тому времени подсохли, да и опыт помогал ему, – согрел свое жилище (очаг, очевидно, сложил сам, как на душу легло).
– Утро вечера мудренее, – сказал Андрей. – Будем отдыхать. Мы только что приехали с Черкасской области.
