Хирурги человеческих душ. Олег Владимирович Фурашов

отца и сменить «компрометирующую фамилию». Во имя светлого будущего. Тогда гибко мыслящий Вова Анненский и перевоплотился во Владимира Серебрякова. Всё тот же влиятельный опекун помог ему впоследствии поступить в институт, а затем – в аспирантуру. По иронии судьбы коронной темой экономических исследований Серебрякова стал социалистический хозрасчёт – то, на чём, в частности, и «погорел» его отец. Потому-то «битый временем и обученный старшими товарищами» Владимир Серебряков впоследствии никогда не лез в ересь и свято придерживался официальных догматов советской экономической науки. Хотя далеко не все из них разделял. Во многом благодаря тактической выдержке и благоприобретённой опаске он выбился в люди и пробился в среднегорскую интеллектуальную элиту.

      О подоплёке родословной мужа до Людмилы Михайловны докатились основательно переиначенные сведения. Что до Татьяны, то правда о происхождении отца и вовсе была преподнесена в виде подлакированной легенды.

      Таков был Вова Анненский – он же Владимир Арсентьевич Серебряков. И в свете изложенного становится понятным, почему тесть исподтишка отчасти завидовал своему зятю, а отчасти терпел, «блюдя китайский нейтралитет». До поры до времени.

      Глава шестая

      1

      Редкий случай: Подлужный прибыл в прокуратуру после свидания с женой не преисполненным энергии и готовностью свернуть горы, а вялым и разбитым. За выходные Татьяна так и не поддалась на попытки мужа к сближению. Столь непримиримой Подлужный её прежде не знал. Вот при таком разладе и наступил понедельник. Впрочем, с утра произошло событие, взбодрившее следователя.

      «Скажи мне кто твоя подруга, и я скажу, как выглядишь ты», – перефразировал на собственный лад знаменитый афоризм Подлужный, когда в его резиденции, с опозданием на добрую четверть часа, появилась «гражданка Соболева О.». Она не представилась следователю, однако обыденная формальность в данном случае представлялась совершенно излишней.

      Алексей с первого шага гостьи распознал кто перед ним, поскольку та и чертами лица, и высоким ростом, и стройной фигурой, и даже смуглой кожей чрезвычайно напоминала… Марину Алькевич! Первоначально даже возникло впечатление, что та воскресла и заявилась в надзорный орган чрезвычайно возмущённая волокитой по уголовному делу и тем, что её убийство до сих пор не раскрыто. Различие заключалось лишь в том, что «Соболева О.» оказалась более миловидной и изящной. Тогда как привлекательность Марины Алькевич была грубоватой и хипповой.

      Итак, визитёрша ворвалась в кабинет стремительной, деловой и вместе с тем элегантной походкой, подобно порыву атомного вихря. Алексею даже померещилось, что дверь кабинета сама, по личному почину, лакейски распахнулась перед ней, а надменная красотка всего-то пренебрежительно одарила её обратным воздушным посылом, вернув в исходное положение. Прелестница без приглашения, которое было бы оскорбительно-неуместным в данном случае, присела за приставным