Перья. Кира Лютес

ты кому-то нужен, что всегда есть к кому обратиться, что-то рассказать, пошутить и тебя поймут во всех этих случаях? Ведь это не просто «нужность», это когда люди рады твоему присутствию в их жизни просто за то, что ты есть. Блин, может если покопать чисто с прагматической точки зрения, то всё это завязано на различной материальной и нематериальной выгоде, но ведь обычно люди не задумываются о том, что вот щас я позвоню Селин, и сразу настроение станет лучше, они просто звонят потому что соскучились… Черт, надо хоть кошку завести, чтобы не самому себе это всё говорить. Может тогда своё придумать? Запишу его на бумажке, потом где-нибудь использую, а как стану известным, его занесут в словари, – на этих словах Марсель рассмеялся, – пусть это будет «Опсолум» – от латинского Oppositum Solum – противоположный одинокому, глупо, конечно, но ведь и я не лингвист, чтобы придумывать такие слова и делать за них их работу.

      Марсель глянул в окно – родители не вернулись, тогда он посмотрел на часы, прошло 4 минуты.

      – Щас еще минутку подожду и позвоню ей. А как сказать, что чувствую себя противоположно одинокому? Опсолумно? Опсолумностно? Или может сократить до Осолумно? Звучит как слабоумно или остроумно… Простите, но мы нашли у Вас Осолумство третьей степени, оно не операбельно, Вам осталось два месяца. – Пародировал врача Марсель. – И мужчина отвечает: «О нет, им болела моя тётя Харсол, я читал об этом Осолумтсве, и чтобы не заболеть пил рассол, ел фасол, лазил на антресол, не ел сол, пил антифастроректамсол. Все вокруг говорили, что это всё поможет избежать этой болезни!» А доктор ему так головой покачает, и скажет, что Осолумство очень часто нападет на людей по тем или иным причинам, обнимет его и уйдёт, чтобы сообщать другим их диагнозы. – Марсель кривлялся как ребёнок, играл сценку сам с собой, и пусть это было ребячество, но какая разница, если оно забавное?

      Посмотрев снова на часы, он увидел, что прошло в общей степени больше пяти минут, тогда он мигом добежал до окна, и увидел там, спускающийся туман, но не увидел родителей, тогда он помчался к телефону, чтобы позвонить своей девушке.

      – Алло? Кира? Привет, солнышко, смотри, собирайся скорее и мчи ко мне, будем праздновать мой день рожденья… Нет-нет, никого не будет, только ты и я… Не беспокойся, родни тоже не будет, они поехали в аэропорт, улетают куда-то по делам, мы с тобой будем совсем одни. Приставать? К тебе, милая? Только если ты сама захочешь, ты же знаешь, что я совсем не тороплюсь и тебя не хочу торопить. Давай, жду… А! Кира-Кира-Кира-Кира, ты тут, алло? Фух, смотри, там то ли туман будет сильный, то ли дождь, не понятно, возьми с собой дождевик, чтобы не промокла… Да, я знаю, что у тебя есть глаза и ты не маленькая девочка, и нет я не глупый, хе-хе, но я же думаю о тебе, поэтому лучше на всякий случай скажу… Всё-всё, я понял, не нудю… Не правда! Я не генерал Нудность, всего лишь полковник, ахах, всё, лети сюда, солнце моё, жду. И я тебя муа. – он сделал жест рукой посылая воздушный поцелуй своей девушке.

      В течении следующих 20 минут Марсель пританцовывая и напевая куски песен, которые он мог вспомнить,