Быть может, потому, что майор Курбатов в свое время потерял любимую девушку, а новое чувство, пусть не менее сильное, владевшее им уже не один год, было более мужественным, более строгим, – он испытывал каждый раз странное смущение перед чужим семейным счастьем. Так и теперь у него защемило в груди, – не зависть, а скорее легкая грусть по тому, чего у него пока еще нет.
Минуту спустя они входили в калитку.
Седых быстро поднялся с земли, снял с ветки китель и, застегнувшись на все пуговицы, протянул руку:
– Седых.
Девочки стояли позади, недовольные, что их игру прервали, и ожидая, что сейчас эти двое уйдут, папа снимет китель и снова начнется возня.
– Нам нужно с вами поговорить.
Седых жестом пригласил пройти дальше.
Там, под деревьями, стоял стол, врытый в землю, и две скамейки. Солнце, пробиваясь сквозь густую листву, бросало на доски стола матовые блики.
Разговор начался как обычно. Помнит ли подполковник тот день, вернее, ту ночь? Ну, конечно, разве это забудешь. А тех, кто с ним шел? Да, тоже, хотя многих уже нет, погибли в боях. Брянцев предложил бумагу и карандаш. Седых начал писать столбиком фамилии, морщился, припоминая, но писал, делая сбоку пометки:
– Пятеро, стало быть, погибли. Один из моих, узбек, сейчас на родине, пишет мне, не забывает, растит хлопок. Трое… точно вот не могу сказать, где они сейчас, – Коршунов, Головлев и Морозов. До войны двое из них были токарями, а Морозов – фрезеровщик.
– Девять, – сказал Брянцев. – Десятый вы. А еще один?
– Задуйвитер служит на Украине, офицер. Я с ним до Берлина дошел.
Брянцев сиял, а Курбатов хмурился. Все шло ровно, слишком ровно. И, вместе с тем, – ничего определенного, точного, с чего бы можно было начать розыск. Он взял у подполковника его записи и попытался представить себе всех этих людей. Среди них не должно было быть тех.
– Вы все время были вместе? – спросил Курбатов. – Из десяти человек никто не отлучался тогда, в окружении?
– Н-нет… Мы шли километров полтораста, больше лесами.
– Куда?
– На восток. К Солнечным Горкам. Правда, за две недели до Солнечных Горок мы встретились с партизанами…
Курбатов сел поудобней, словно собираясь выслушать долгий рассказ.
– В операциях мы участия не принимали, так как были измучены переходами. А партизаны при нас собирались взорвать водокачку…
– Хорошо, – сказал Брянцев, – а в лесу из ваших никто не уходил, никого вы никуда не посылали?
– Я ведь еще не кончил, – ответил подполковник, и Курбатов лукаво взглянул на Брянцева: то-то, учись терпению! Подполковник тут же добавил: – Посылал. Трое пошли с одним человеком, кажется, с председателем райисполкома, к Солнечным Горкам на рекогносцировку. Тогда мы уже думали о том, как