У Курако перехватило дыхание, подступающие слезы защемили горло. Стало жаль дряхлого одинокого отца. «Тигры» молчали, Курако оглянулся на них и сказал:
– Ребята, возьмите старика. Донесите его до извозчика. Я не хочу его видеть.
«Тигры» увели полковника.
Решающим событием в жизни Курако была встреча с мистером Кеннеди.
Россия не знала американских домен. Мариупольская печь была на несколько метров выше всех других южнорусских приземистых и громоздких домен немецко-бельгийского типа. Мариупольская печь была одета невиданными устройствами. Ее производительность была почти вдвое выше самых больших южнорусских домен.
На Юге не было людей, которые умели обращаться с американкой. Никто на Юге не владел одноцилиндровой пушкой, автоматической засыпкой, секретами десятка приспособлений и приборов, носивших имя Кеннеди. С заводов Юга вербовали в Мариуполь грамотных и способных горновых. В их число попал Курако.
Американская домна покорила Курако сразу и навсегда. Чутьем прирожденного доменщика Курако понял, что американская конструкция соответствует самой природе организма домны, ее назначению, как природе коня соответствуют четыре крепкие ноги, стянутые копытами, и мощная грудная клетка, как природе рыбы – сплющенное тело, жабры и плавники.
В Мариуполе Курако выучился читать со словарем по-английски и перечитал американскую доменную литературу, которая нашлась у Кеннеди. Уезжая, Кеннеди назначил Курако первым горновым – старшим рабочим домны.
Когда пароход навсегда увез братьев Кеннеди, Курако долго стоял на берегу, провожая глазами исчезающие в море огни. Вернувшись домой, он всю ночь с молочным братом Максименко пил водку. Ему хотелось в Америку, страна мощных домен манила его. Но он не поехал туда.
В сентябре 1902 года в Мариуполь примчался немец Томас – директор Краматорского завода. Томас заехал в дирекцию, потом прошагал к доменному цеху, нашел Курако и усадил его с собой в коляску. Специальный поезд в составе паровоза и одного вагона доставил их на станцию Краматорская на линии Ростов – Харьков. Одна из печей Краматорки стояла четыре месяца, вторая – восемнадцать дней. Эту последнюю Курако выправил в шесть суток.
Правление Краматорского завода пригласило его начальником доменного цеха.
Курако поставил условие: свой штат и переделка печей.
Курако не был инженером – и в 1902 году стал первым русским начальником доменного цеха на Юге. Он привез с собой из Мариуполя восемнадцать человек и Максименко поставил горновым.
В день приезда Курако угощал доменщиков. Дирекция предоставила ему квартиру в двенадцать комнат. Доменщики собрались там.
За полночь пришла горькая весть.
Второй брат Максименко – чугунщик – стал жертвой несчастного случая. Неизвестно, что хуже – профессия каталя или чугунщика. Из горна жидкий чугун выпускают по канаве на литейный двор под открытое