Машина вновь тронулась.
– Как самочувствие? – спросил Сергей у вытирающего кровь Кости.
Тот сперва злобно посмотрел на него, но вдруг улыбнулся.
– Необычно. Но мне это даже нравится.
– Это хорошо. Проигрывать достойно приятнее, верно?
– Верно, – Костя шмыгнул окровавленным носом, – но больше хочется побеждать.
– Успеется. Впереди у нас не самая интересная часть: опрос свидетелей…
Когда Сергей вышел из дома, Костя уже ждал его около машины. По его удрученному лицу Сергей понял, что результаты не лучше чем у него самого
– Как успехи?
– Да никак, – хмыкнул Костя, – заикается, сидит на валерьянке. Кое-как рассказала. Жарили шашлыки, бухали. Алкоголь кончился, вот ее трахаль, каких, видно, немало было, попёрся за добавкой. У «жены» зачесалось, пошла искать. А как нашла, увидела над ним упыря. «Вампирца», как она сказала. Роста невысокого, длинные темные волосы, борода, полностью голый, кожа бледная, зубы острые. За последнее время здесь никто не умирал. Ты правда веришь, что вампиры существуют?
– Я верю в то, что вижу.
– И настоящих вампиров тоже видел?
– Всякое бывало. Это всё?
– Есть еще кое-что. Видимо, упырь даму знает.
– С чего взял?
– Если той женщине с перепугу не померещилось, то она слышала, как упырь позвал её по имени.
– По имени?
– Да. Бегу я, говорит, напугалась до ужаса, а упырь-то и хрипит: «Веее-ррррр-ааааа».
Сергей задумчиво почесал подбородок.
– Так. Если ей не приглючило, то это зацепка. Значит, упырь из местных.
– Какой план?
– Та женщина дала мне наводку на некоего Богорадова. Он первым обнаружил труп. И, как я понял, все жертвы погибали примерно в одном месте.
– Кладбище! – понял Костя.
– Оно самое. Где же еще упырям водиться?
– Серебряные пули приготовил?
– Ерунду не говори.
– Да что ж вы делаете-то ироды!
Крик, как будто старый партизан бросается защищать единственную дочь от напавших фашистов, заставил их обернуться.
– Это на другой улице, – прислушался Костя.
– Идём, – выстрелом звякнуло единственное слово от Сергея.
Они скользнули через проулок и оказались на плохо заасфальтированной дороге. Эта улица была заметно шире предыдущей, этакий деревенский проспект между недавно построенной школой и хлипкими деревянными домиками. Посреди дороги творилось что-то нехорошее.
Два хмыря в спортивных костюмах толкали маленького худого старичка из стороны в сторону.
– Ну ты чо, отец, – гундосил один, повыше, – для пацанов жалко?
Старик отчаянно сопротивлялся, сжимая в руках объемную бутыль с чем-то мутным внутри
– А ну, итишкин корень! – яростно прошепелявил он, замахнувшись бутылью, – куды грабли тяните! Не ваше добро, не вы гнали!
Тут второй