Так называли прекрасную местность ту её счастливые жители.
Называли Аркадию греки и страной пастухов из-за обилия сочных многотравных лугов с пасущимися стадами и отарами, а жителей её с добрым юмором – пастухами. Не обижались жители, а соглашались легко пастухами побыть в молве незлобивой.
В поэме знаменитого древнегреческого поэта Вергилия «Буколики» есть такие строки:
Тут же и Тирсис, овчар со стадом своим задержался,
И Коридон, проходивший со стадом козочек дойных,
Оба цветущие юностью, дети Аркадии оба,
Равно готовы и петь, и ответствовать песней на песню.
Аркадия – единственная страна Пелопоннеса, какой не коснулось дорическое переселение народов; она сохранила в потомках кровь древних её обитателей-пеласгов, что славно жили в веках скотоводством и земледелием, мало или вовсе не знали промышленности, искусств (за исключением музыки), наук не ведали, и пользовались у остальных греков репутацией гостеприимного и благочестивого народа.
И потому поэты охотно изображали Аркадию страной райской невинности, патриархальной простоты нравов и мирного счастья.
Аркадские пастухи, воспевавшиеся с фантастическими прикрасами, сделались даже предметом определённого рода поэзии – пасторали. В пасторальных аркадских произведениях деревенские жители не только счастливее, но и щедрее, добрее к ближнему, чем утопающие в роскоши аристеи и изнемогающие в суете горожане.
Шумную и суетную жизнь больших городов европейские поэты противопоставляли простой и близкой к природе жизни аркадских пастухов; и строфами своими уверяли читателей, что и птицы лесные, щебечущие в тени листьев зеленых, более пленяют слух человеческий, нежели сестры их городские, сидящие в раззолоченных клетках; и простые напевы пастухов бесконечно выше и чище хвалебных од, что лестью привычной звучат во дворцах аристархов.
Знаменитейшим из таких пасторалей прослыл пастушеский любовный роман «Дафнис и Хлоя». Продолжительный успех, каким пользовались пасторали несмотря на все их нелепости и несообразности, объясняется тем простым фактом, что читатели отдыхали над этими мирными картинами от кровавых войн и искусственности городской жизни, и в том находили иллюзию счастья.
Аркадия обрела великую славу в анналах народной мудрости, и явилась некой всеобщей аллегорией мечты о счастливой, беззлобной и безмятежной жизни.
«И я в Аркадии жил» – бытовало в Элладе крылатое выражение, означающее в переносном смысле: «и я пережил счастливое время».
В древней Греции когда-то шутливо приговаривали при виде похожих чертами или повадками людей – «оба из Аркадии». Это сравнение примерно соответствует нашей поговорке – «Два сапога пара».
От любви к родной земле в греческом обиходе родилось имя человеческое – Аркадиос. Люди всегда улыбались при знакомстве, когда произносилось это имя. «Счастливчик!» – мысленно восклицали они в адрес всякого