Умирающие и воскресающие боги. Евгений Старшов

я вхожу и вновь появляюсь через вас, я распадаюсь в вас, я расту в вас… Боги живут во мне, ибо я живу и расту в зерне, которое их питает. Я покрываю землю, живу я или умер – я есмь Ячмень. Я неуничтожим. Я ввел Порядок… Я стал Властелином Порядка. Я возникаю из тела Порядка…» Не последнюю роль в празднествах Осириса играли фаллосы, носимые торжествующими египтянами в процессиях как несомненные символы плодородия (о подробностях ежегодного прилюдного ритуального онанирования батюшки-фараона в Нил скромно умолчим). Н. Румянцев, анализируя особенности празднеств Осириса и привязывая их к календарю природных явлений, прямо пишет, что Осирис – «божество хлеба или обожествленный хлеб». Явно, дело намного сложнее и многограннее (что признает и сам Н. Румянцев), но пока оттеним лишь этот аспект, после чего возвращаемся к Плутарху.

      Анубис, Исида и Осирис (с выставки Лейденского музея в музее Болоньи)

      В его сочинении наблюдаем вопиющее противоречие. Осирис – бог, родители его боги, но его, оказывается, можно убить, что и происходит с ним на 28‐й год то ли жизни, то ли правления. Плутарх решает его, прибегнув к теории того, что Осирис – не бог, но демон – в положительном значении этого греческого слова, т. е. некая сверхъестественная сущность, «ниже» бога, но «выше» человека: «Однако лучше всего суждение тех, кто пишет, что история о Тифоне, Осирисе и Исиде касаются страданий не богов или людей, но великих демонов, о которых Платон, Пифагор, Ксенократ и Хрисипп, следуя древним толкователям божественного, рассказывают, что они были сильнее людей и мощью намного превосходили нашу природу, но не обладали божественным естеством в чистом и беспримесном виде; напротив, так как их естество причастно к природе души и ощущениям тела и воспринимает наслаждение и боль, то их тревожат все несчастия, происходящие при таких переходах, – одних больше, других меньше. Так же у демонов, как и у людей, существует различие между добродетелью и пороком…» («Исида и Осирис», 25).

      После этого Плутарх приводит множество различных классических примеров вроде страданий титанов и гигантов, Диониса, Деметры и т. д. и плавно переходит к египетским мифам, утверждая их параллелизм греческим сказаниям: «Такие и подобные им истории рассказывают и о Тифоне: как из зависти и ненависти он совершил ужасные дела и, приведя в расстройство все на свете, наполнил злом всю землю и море и потом понес наказание. А мстительница, сестра и жена Осириса, обуздав и уничтожив бешенство и ярость Тифона, не пренебрегла борьбой и битвами, которые выпали ей на долю, не предала забвению и умолчанию свои скитания и многие деяния мудрости и мужества, но присовокупила к священнейшим мистериям образы, аллегории и памятные знаки перенесенных ею некогда страданий и посвятила их в качестве примера благочестия и одновременно ради утешения мужчинам и женщинам, которые претерпевают подобные же несчастия. И она, и Осирис за доблесть из добрых демонов были превращены в богов, как позже