Лена была его любовницей. Работала она маникюршей в соседнем здании: двадцать шагов через двор. Поэтому, времени на дорогу не требовалось: звонок – и наложница здесь. Очень удобно и кое в чем даже выгодно.
– Добрый день, – раздался через минуту голос, но не Лены. – Извините, кто ее спрашивает?
Антон Альфредович промолчал.
– Дело в том, – продолжили в трубке, – что ее нет: она отпросилась. Что передать, если позвонит?
Он молча отключил трубку. Ему не понравилось, что Лены нет на месте. Наложница должна быть под рукой всегда, когда ему заблагорассудится, как секретарша, только по другим вопросам. Но это он скажет лично ей, а не ее подругам. С ними он распространяться ни о чем не собирается. И вида не подаст, что немного расстроен. – «Сдержанность, только сдержанность, особенно на людях».
Играли блики в небольшом пространстве, Камин бросал их в комнату, они – назад к нему, и с посланными вновь несмело перемешивались в танце. Пока что все напоминало здесь игру.
Однако об игре Камин не думал, хозяин же тем более реально счастлив был.
Сделав попытку настроиться на дело, Антон Альфредович весело вздохнул, поняв, что ничего из этого уже не выйдет. А может и не надо сегодня о работе? Не позволить ли себе сполна насладиться вкусом победы? Прочувствовать всем естеством так неожиданно и ясно осознанный триумф! Пара глотков хорошего мартини в такой момент никак не помешает, а только наоборот… Ведь главное – впереди. Преуспевающий адвокат был уверен, что все его грандиозные мечты непременно обретут реальность, потому что взошло долгожданное солнце благополучия.
– Что впереди, не знаешь ты. Я – главный враг, а ты меня не видишь.
– А дело я в любом случае выиграю, сила у меня есть! – ликовал преуспевающий адвокат.
– Сильнее всех здесь я, – вспылал Камин. Весь угол комнаты заняв, он выдавался чуть ли не на четверть, казалось комната ютилася при нем, а не Камин был в комнате построен. Еще поэтому себе казался он могучим исполином.
Преуспевающий адвокат, как и камин, царил в доме недавно, всего четыре месяца. Но, в отличие от камина, сознание того, что он владеет таким домом – и владеет один! – еще не стало естеством. Иногда он даже чувствовал себя здесь инородным телом, правда, очень счастливым, ведь все шло прекрасно: деньги, успех, карьера. Не то, что у Федора.
– Пошли вон, – отогнал ненужные воспоминания. – Безвестность, различные виды унижения – все теперь в прошлом. Конечно, приходится еще гнуть голову пред власть предержащими, но зато для всех приходящих сюда, он – власть предержащий, он – их единственный Бог и царь. И вот об этом, только об этом! ему надо сейчас думать. К этому привыкать, это в себя впитывать, этим проникаться. Теперь он не просто Антон, Тошка, Тонька, а известный адвокат, один из самых дорогих в Харькове, к тому же имеющий собственный двухэтажный офис.
Пусть для его работников данное положение вещей совершенно естественно