После завтрака он собрал свои вещички, закидал снегом кострище, и отправился в путь. Он был немного недоволен весом рюкзака, поскольку надеялся, что съеденное им немножко его облегчит. Изменений он не почувствовал, но скоро смирился с этой неприятностью.
«Буду делать привалы, буду есть, тогда, может, и полегчает хоть немного!» – решил он.
Несмотря на тяжесть, Друз шагал вполне бодро, и лес всё-таки становился ближе, пускай и будто бы нехотя. Вот и поворот дороги, уходящей в его глубь.
Гоблинёнок остановился. Это был самый дальний рубеж известного ему края. Он обернулся и бросил прощальный взгляд сперва на горы, затем на холмы и, наконец, на силуэт спящего Глыбня. Теперь ему ой как нескоро придётся тут побывать…
Из пучины ностальгических размышлений его вернуло к реальности солнце. Спустя столько дней и бесчисленные попытки ему удалось осветить утомлённую холодами землю. Это сегодняшний свежий ветерок разогнал небесную хмарь, дав дорогу тёплым лучам.
Друза взбодрило пришедшее наконец-то тепло и он решительно зашагал дальше в лес.
Под солнечным теплом таял лёд на лужах, и прихваченная ночным холодом дорожная грязь тоже отогрелась. Друз теперь не особо смотрел под ноги – всё равно штаны и так заляпаны, и будут заляпаны ещё сильнее.
Дорога по-прежнему змейкой петляла то в одну сторону, то в другую. После очередного поворота, Друз задумался.
«Если бы я шёл прямо, я бы успел за это время преодолеть гораздо больше расстояния, – размышлял он, – а я потратил время и силы на бесполезное следование этой дурацкой дороге! Так зачем мне идти по каждой её дуге, лучше срежу-ка я через лес!»
И он, гордо проигнорировав очередной поворот, двинулся, как ему казалось, напрямик. Он был очень доволен своим решением и его не огорчал ни лежалый снег под деревьями, ни разливающиеся от него мелкие болотца. Досматривающие свои сны деревья пропускали солнце, и этого Друзу хватало для хорошего настроения.
По его представлению, скоро должна была опять появиться дорога, а следом за ней – большой и крепкий каменный мост, за которым находилась развилка. Он думал о том, не стоит ли перед тем, как идти правым путём, который вёл к Одонате, сходить сперва по левому. Левый должен привести в тот самый городок, в котором в новогоднюю ночь в небе появлялись огненные цветы. В нём можно было бы пообщаться с жителями и посмотреть, как они там живут. Хоть он и помнил рассказ Ипомеи про Одонату, его воображения всё-таки для правильной картины не хватало. В его опыте присутствовали только образ жизни гоблинов.
Пока он был поглощён этими мыслями, ноги несли его через лес, а дорога всё ещё не появлялась. Очнулся он только тогда, когда очутился на высоком и крутом берегу реки. Никакой дороги, только сплошной лес. Напротив находился такой же берег, так же густо поросший деревьями и кустарниками. Мост, всё же, был, правда не каменный. Через реку кто-то когда-то перекинул