Дорогатянулась по самому краю вдоль горной стены. Обрыв был огорожен невысокой импровизированной оградой из булыжников, теперь утопавшей в снегу. Внизу шумела река. Она уходила куда-то на восток, а там текла в том же направлении, куда уходила и дорога.
Проехав вдоль реки и дороги на юг, Друз забрался на большой холм. С вершины он увидел множество других холмов. И дорога, и река двумя змейками петляли между ними куда-то дальше, скрываясь из виду в тонкой чёрной полоске незнакомого Друзу леса.
На одном из холмов гоблинёнок заметил засыпанную снегом скалу. Она походила на огромного горного тролля и была отмечена на карте, потому что была уж очень примечательной. Так её и подписали: «скала Спящий Тролль».
Друз однажды издалека видел двух троллей, но ему не захотелось даже знакомиться с ними – уж больно они были здоровенные и злые. Они были заняты перебранкой, от которой сотрясались стены, а потому не заметили его, чему он был очень рад.
Скала была так похожа на подобное существо, что Друз долго вглядывался в неё, прежде чем решился подобраться поближе. Он обошёл странную скалу спервас одной стороны, потомс другой. Потыкал камень рукой в варежке, затем без неё. Скала оставалась скалой.
Гоблинёнок забрался на неё. Пока он лез, под снегом он обнаружил, что на множестве камней и уступов успела накопиться земля, из которой торчала сухая трава. Значит это и правда скала – кто сможет так долго и терпеливо лежать, чтобы на нём хоть что-нибудь выросло?
На вершине Друз осмотрелся, и ему очень понравился вид. Незнакомый лес отсюда был гораздо виднее. Глядя на него, гоблинёнок стал воображать, как всего через месяц он пойдёт по этой петляющей дороге с Ипомеей, как они будут болтать среди щебета вернувшихся с юга птиц и шелеста зелёной листвы. Он будет рассказывать ей про зиму, которую видел, и на этот раз будет её черёд удивляться всему.
Затем он повернулся и его взгляд упал на уже знакомый лес, луга и горы. Этот пейзаж всколыхнул в нём другое чувство – ту странную тоску, которую он испытывал ещё в новогоднюю ночь.
Какая-то его часть хотела остаться здесь, в родном и хорошо знакомом месте. Он по-прежнему любил и гоблинские пещеры, и подгорные лабиринты. Полюбились ему и уже ставшие привычными окрестности пещеры. Тихий внутренний голосок стал спрашивать его, не стоит ли отказаться от похода, не хватит ли ему для счастья того, что он уже знает и любит.
И всё-таки, сколько бы эти вопросы ни звучали, каждый раз Друз чувствовал, что единственно верный для него ответ – «нет». Нет, не стоит. Нет, не хватит.
В