Слыхивал Логин о характерниках сызмальства. Чего только про них ни судачили! И что зверьми они перекидываться могут, и в двух местах одновременно быть, и ходить по воде. Да только басенки слыхивать – то одно. А, как сейчас вот, стоять перед таким характерником да ответ держать – совсем иное дело. Да чего там стоять – мысль о том, что Логин и сам характерником стать мог бы, казалось, и вовсе была такой большой, что не помещалась у него в голове. Так молчал он долго, Дюк так и не дождался от него ответа, и продолжил:
– Так что, малец, путей у тебя только два. Атаман тебя принять не желает – нам воины нужны. А ты не воин. Писарь тоже у нас есть, да такой, что учиться тебе до него ещё тыщу лет. А я тебя возьму. Такие, кто навий мир видит сам по себе, от природы, может, раз в сто лет рождаются. Вот и покажешь, на что ты годен. Одного меня будет мало, чтоб её изловить. Подмога нужна. Ну, или, – развёл он руками, – иди домой, к мамке с папкой.
Больше Дюк говорил – больше Логин уверялся, что надо оставаться. Уже он и вовсе готов хоть на дно запруды нырять за этой навью. Так и спросил по-простецкому, без виляний:
– А когда идти? Я готов! Сейчас?
– Завтра Духов День. Помолясь и пойдём. И поп с нами пойдёт. Запруду освятит. Иди пока сегодня. И Антипу на глаза не попадайся. Не наш ты ещё.
Седовласый встал, поклонился и подтолкнул Логина к выходу. Молча провёл его к его алачюче. Сердито наказал без надобности по лагерю не шататься, но вроде как и не запретил выходить. Приставил надзорного. Был седовласый теперь какой-то резкий, словно недоволен был, что Логин согласился навь искать и остался. Ну, да ладно.
Пообедав со всеми, чтоб не изматывать себя мыслями и лишними волнениями, Логин взял да и уснул. Да так до самого следующего утра и проспал.
Сны под утро снились Логину нехорошие. Будто он навь в могилу укладывает, а она просыпается и встаёт. Логин снова её укладывает, землёю засыпает. Только уходить – снова навь стоит, из могилы вышла. Он давай опять её хоронить – она только хохочет, потешается над ним. Потом раскинула руки, как тогда на берегу – и падает спиной вперёд в могилу. И глядит оттуда. Логин закидывает её землёю – а глаза всё смотрят. Зарыл её опять – тут она отряхивает лицо и глаза свои страшные, и вот уж она снова стоит перед ним да хохочет всё.
Вскочил Логин ни свет, ни заря. Крест нательный целует да читает наизусть: «Живый в помощи Вышняго…» Вышел, умывается у чана с водой. Дурной сон всё прогнать пытается. Казаки ещё спят вовсю. Только поп да ещё пара человек уже возятся, всё к заутрене готовятся. Увидал поп Логина.
– Что не спится, сынок? Отдыхай ещё часок. День сегодня особый будет. Трудный. – он тяжело вздохнул, будто не сильно и хотел эту навь ловить.
– Батюшка, благослови! А чего нам навь