С туфлями было проще – в коллекции Элизабет оказалось много туфель, босоножек, кроссовок и мягких мокасин. Выбрав темно-серые кожаные мокасины, я решила, что полностью готова к обеду.
В комнате было прохладно от работающего кондиционера, но сладкий ванильный запах, витающий в ней, был таким сильным, что мне захотелось открыть окно. Я подошла к задернутым плотным шторам и отодвинула одну из них в сторону. Невероятный вид из окна заставил меня забыть обо всем на минуту. Вдали синел океан, такой красивый, в белой пене и солнечных искрах, что я с трудом удержалась от желания плюнуть на все и пойти к нему. От океана вверх, к дому, вела тропинка, проходящая сквозь зелень деревьев и кустов.
Из комнаты можно было выйти на балкон, на котором стояли стол и стулья из ротанга, и множество глиняных горшков и ящиков с яркими цветами. Стены балкона обвивал ярко-зеленый плющ, а сверху его прикрывал козырек крыши, и весь балкон находился в спасительной тени. Я уже потянулась к балконной двери, чтобы открыть ее, когда услышала, что в дверь комнаты постучали:
– Девочка моя, ты готова? В столовой уже все собрались, – голос Лусии глухо звучал из-за двери.
– Иду, – я открыла дверь и Лусия, увидев меня, расплылась в улыбке.
– Красавица моя. Как хорошо, что ты надела эту брошь, твой отец будет рад.
Я понятия не имела, почему Стивен будет рад видеть брошь, но улыбнулась в ответ. Я не могла не ответить на улыбку, такую светлую и такую добрую, и Лусия приобняла меня. Мы постояли так, полу обнявшись, и Лусия сказала, отпустив меня:
– Пойдем, пойдем, кариньо. Лучше не заставлять твоего отца ждать.
– Почему он меня не любит?
– Кто тебе такое сказал? – Лусия помрачнела. – Клаудия?
– Нет, просто он со мной не говорит совсем и, по-моему, не очень рад, что я очнулась.
– О, нет, кариньо, ты не должна говорить так! – Лусия всплеснула руками. – Твой отец тебя обожает. Просто ему нужно немного времени, чтобы забыть и простить все, что произошло.
– А что произошло?
Я задала вопрос и по изменившемуся лицу Лусии поняла, что она мне ничего не скажет, да и самой мне стало неудобно, как будто я пыталась выведать не принадлежащую мне тайну.
– Пойдем, Лиззи.
Мы спустились вниз, и Лусия проводила меня до гостиной, в которой уже собрались люди. Я заметила Рашель, сидящую на диване в одиночестве в светло-голубом платье и серебристых туфлях на тонком каблучке. Волосы ее были аккуратно уложены, на лице легкий макияж. Издалека она действительно смотрелась молоденькой девушкой, не мудрено, что я тогда в больнице обманулась. Стивен стоял у камина, держа в руке объемный бокал с чем-то