А потом все как в тумане.
Я мало что помню о той ночи, кроме одного.
Бросив взор вверх, я замечаю падающую звезду в почерневшем небе.
Небольшое пятно света в темноте.
Похожее на светлячка.
Я загадываю желание, по-прежнему выкрикивая имя Кэла, а также дергаю ногами и плачу, зная, что ничто уже не будет прежним.
Я загадываю единственное желание.
Эмма, вернись. Пожалуйста, вернись…
Наши дни
– Пустите меня. Я ей, черт побери, нужен.
Я слышу голос. Нечеткий, приглушенный.
Каким-то образом я знаю, что он принадлежит ему.
Словно он мне снится. Холод пронизывает меня, как будто зима вгрызается в кожу. Наверно, я делаю снежного ангела или катаюсь на санках. Прошло много времени с тех пор, когда я в последний раз каталась на санках.
Я даже соскучилась по этому.
– Пустите… Люси!
Голос снова прорывается сквозь сон, проблески света мерцают и проплывают перед глазами. Маленькие дорожки звезд. Я не могу обрести голос, не могу позвать его, но мне хочется сказать ему, что я здесь.
Я тут. Тут.
Кэл.
В груди что-то толкается. Ударная волна. Покалывающее тепло пронзает меня, отчего мне хочется вопить, кричать, но я не могу сообщить об этом.
Еще больше света, еще больше звуков.
Ощущение такое, будто я застряла в собственном теле. Частично я все осознаю, но в то же время чувствую себя беспомощной. Глаза не открываются, они кажутся липкими, как ириски. Ужас проникает в меня вместе со странным шумом, который раздражает слух. Разум воскрешает в памяти образ Кэла, нависающего надо мной.
Мы лежим на снегу. Может, мы и правда катаемся на санках у подножия холма, окутанные любовью и смехом. Он нависает прямо надо мной и говорит все, что я жажду услышать.
Веки слегка трепещут.
Кажется, я вижу его.
– Люси… Люси, черт… солнышко…
Это его голос, я уверена в этом.
Я слышу писк, шум, звон в ушах.
Кэл. Кэл. Я здесь.
Его размытое и подсвеченное резким свечением лицо – последнее, что я вижу. Ореол солнечного света. Беспокойство, боль и разбитое сердце смотрят на меня. Он шевелит губами.
Называет меня своим солнышком, тогда как он – мое.
Я тянусь к свету.
А затем…
Все погружается в темноту.
Глава 2
Кэл
– Счастливого Рождества.
Поначалу я едва слышу слова, затерявшиеся в голове. Я до сих пор нахожусь на тротуаре посреди хаоса, воспроизвожу образ того, как парамедик возвращает Люси к жизни, пропуская через ее грудь разряд тока дефибриллятором. Я вижу, как ее вялое, бледное и безжизненное тело трясется и подпрыгивает.
Я чувствую холод.
«Счастливого Рождества».
У кого-то хватает наглости желать мне счастливого Рождества,