Ребята прибыли с отрицательным результатом. Новосибирские коллеги пошли в отказ.
– Жопой крутить стали, – рассказывал Боря. – Смотрю, нос воротят, даже за цену не пробивают. Не доверяют, по ходу, нам купцы. Раньше через Костю решали, а сейчас вдруг мы и самостоятельно. Я другого объяснения, ни ебаться, не вижу.
Отсутствие результата – это тоже результат. Казалось, Макс предусмотрел и такое развитие лихо закрученного сюжета.
– Погоним в Казахстан. В этом влагалище вообще хуй, кто найдет.
– И искать не догадаются, – поддержал Чика.
– Сначала надо их взять, – отрезал Борек.
– Это да. Но с такими настроениями, как у тебя, Боря, лучше сидеть дома. Не отпугивай удачу заранее, – разозлился амбициозный Максим.
Боря пропустил это мимо ушей. По приезду домой Боря Бархатов обнаружил у себя дома повестку на призывной участок. «Пришло время отдать долг Родине». Вот только хоть убей, а Боря не мог вспомнить, когда это он у нее что-нибудь брал в займы.
– У него ворота новые, – зачем-то сказал Чика, разглядывая гараж Кавы. – Такие недавно стала фирмочка одна лепить. Я постеры рекламные видел…
– Ты чего, баранины объелся?
– С чего ты решил?
– Уставился на новые ворота.
Дефицита пространства и времени концессионеры не испытывали. Уверенно шагая в авангарде собственных идей, они полностью владели ситуацией. Жулику и на ум не могло прийти, что на его автопарк могут сделать дерзкий налет. Кто жить устал? Кому это надо?
Что делать? Кому на Руси жить хорошо? Вторая пара вопросов могла бы стать здоровой оппозицией первой. Классики писали для нас. Все повторяется в этой жизни. И, наверное…, да нет, точно – литература. «Писатель не творит ее, а как бы улавливает сигналы. Чувствительность к такого рода сигналам и есть Божий дар». Это не я придумал. Я бы не смог. Разве что запеленговать сигнал.
Чика в антураже бомжа выглядел комично, но бесспорно превосходно, с точки зрения театрального костюмирования. Не колеблясь, критики отдали бы пальму первенства Владу. Под длинной полой драпового пальто выгодно располагался Ремингтон. Этот шпалер Борьку дарили на девятнадцатилетие.
Сиротливый безучастный фонарь с люминесцентным потоком света освещал гаражные ворота и немного подъезда к ним. Чика прижался к голым кустам и уже замерзал. Он искренне не завидовал и жалел пингвинов, тюленей и еще кого-то, кто живет там, где всегда зима. С противоположной стороны дороги бомжа Чику прикрывал Макс. У него был обрез охотничьей тульской вертикалки, туго заряженной порцией жиганов. Расчет был верен. Появление бомжа в «долине нищих» не могли удивить никого. Но на всякий случай Макс дал немного денег натуральному бродяге и тот три дня до этого момента околачивал заборы, как рядом стоящих особняков, так и коттеджа Кавы. Привлекал внимание и приручал местный люд, дабы не удивились внезапному появлению представителя «отбросов общества».
Крузак