Девчонки, что удивительно, отпрянули от меня, закрываясь руками, но приподняли юбки и надетые под них гамаши. Оказалось, ноги они действительно не брили, но естественная волосатость смотрелась лучше моей искусственно усиленной!
– Не устраивай истерик, Виолет. Женщина должна быть естественной.
– Но я не нахожу это красивым… – пояснила слабым голосом.
После вспышки паники накатила усталость и снова разболелась голова. Хотя, возможно, это после вчерашнего ментального тарана по моим воспоминаниям.
– Ты вспомнишь, – произнесла она жёстко. – Приведите её в порядок. Потом мы вместе позавтракаем и проведём первые уроки.
Мадам ушла, оставляя меня на испуганных девушек. После моей истерики они будто боялись лишний раз вздохнуть, я же пребывала в апатии. Вроде бы и не так страшно, но как же обидно. Ко всем прочим бедам меня ещё и уродуют. Теперь я даже могла понять сестру, тоже бы при первой возможности сбежала из страны закостенелых мужененавистниц со стремлением к бодипозитиву. Ей удалось вырваться, правда, за мой счёт. Мне тоже нужно найти способ. Как только сумею освободить отца, сбегу без оглядки.
– Ты успокоилась, Виолет? – мадам Жаклис смерила меня строгим взглядом, когда я присела за стол напротив неё.
– Да, – ответила я отрешённо, рассматривая выставленные перед нами вкусности.
Мучное, сладкое, жареное. Есть и светлая сторона: акрийские женщины не мучают себя диетами. Вот только у меня снова нет аппетита.
– Ты напрасно устроила эту некрасивую истерику. Больше чтобы я такого не видела.
– Я вроде сотрудничаю. Мне бы тоже хотелось, чтобы вы больше не делали чего-то за моей спиной. Если бы вы рассказали об эффекте этих мазей, я бы не устроила истерику.
– Ты мне дерзишь?
– Объясняю естественные вещи, – прищурилась я. – Не нравятся истерики, так можно их избежать, если использовать рот по назначению.
– Ах ты… – она подскочила на ноги, замахнулась.
А я прямо посмотрела в её глаза.
– Вот сюда, чтобы Доминик оценил! – и яростно указала на свою скулу.
Тогда она схватила свою указку со стола, и та налетела на моё плечо.
– Дерзкая девчонка! – вскричала она сердито.
– А ещё у меня заниженный болевой порог, – соврала я, тоже поднимаясь со стула. – Но долго сходят синяки. Я не привыкла, что меня бьют, для меня это ненормально. Если вы не в состоянии взаимодействовать со мной иначе, значит, плохой из вас учитель.
– Да ты…
– Мы либо сотрудничаем и всё обсуждаем, либо… мне нечего терять.
– Нечего? – зло усмехнулась она. – Как я и думала, ты не способна подчиняться. Проще отменить все договорённости и вернуть тебя на родину…
И тут в наш разговор ворвался женский визг. Из моей спальни выбежала испуганная служанка, а за ней вылетел мой котёнок. Он моментально отыскал меня взглядом, серой пулей пересёк комнату и вцепился в подол моего платья, намеренный карабкаться наверх.
– Что